Гаити вздрогнет еще раз!

— Ты, Саня, с виду умный, но как только начинаешь говорить, сразу становится видно, что первое впечатление обманчиво… Ты лучше помолчи, — негромко посетовал Демидов.

Все это время он, не отрываясь, следил за действиями гаитян.

— То, что мы американцам по головам настучали, вполне возможно, нам и простят. — Демидов перехватил «М-16» стволом вниз, давая понять, что агрессии с его стороны пока не будет. — А вот за местных полицейских могут и а-та-та сделать. Причем очень больно… Так что придется договариваться мирным путем.

— И кто это будет делать? — насмешливо поинтересовался Ефимов. — Лично я ни английского, ни тем более гаитянского не знаю…

— А какие ты вообще знаешь? — не дал ему договорить Демидов. — Административный, матерный и русский со словарем? Ладно, я сам попробую…

— Погоди, командир, — остановил Демидова Локис, — я тут, было дело, на досуге упражнялся в английском. Даже каких-то успехов добился. Во всяком случае, разговорный вроде бы освоил…

Купец мельком взглянул на Володю.

— Валяй. Попробуй, — неохотно буркнул он. — Объясни им, что мы здесь с мирными целями.

Локис откашлялся и, тщательно подбирая слова, заговорил на ломаном английском:

— Сэр, мы русские… русские спасатели, прилетели к вам из России, чтобы помочь…

При слове Россия лицо гаитянского военного немного смягчилось.

— О, Россия, я знаю… Это водка, Ленин, коммунизм и балалайка… Мне об этом рассказывали кубинские бородачи… — гаитянин говорил на вполне понятном для Локиса английском. Это обнадеживало.

— Чего он лопочет? — в один голос спросили Володю Демидов и Колесников.

— Про водку, Ленина, коммунизм и балалайку я уловил, но что именно он говорил, не понял… — после небольшой паузы добавил командир спасателей.

— По делу он пока ничего еще не сказал, — шепнул Локис, — говорит, что про Россию слышал…

— Уже кое-что, — буркнул Демидов. — Ты им объясни, что эти америкосы первыми напали на нас, мы просто вынуждены были обороняться. А ты лежи и не вертись, а то еще получишь.

Последние слова были обращены к попытавшемуся поднять голову сержанту «МР».

— Простите, сэр, — не обращая внимания на то, что Локиса отвлекают, продолжал говорить гаитянин, — я не представился. Меня зовут Жозеф Лепью, я помощник коменданта временной администрации Порт-о-Пренса. Что здесь произошло?

— Эти люди, — Локис кивнул на военных полицейских, — напали на нас, едва мы вышли из самолета. Нам пришлось применить силу…

Гаитийский офицер глянул на «пленных».

— Это военный американский патруль, он нам не подчиняется. Но мне известно, что американцы решили не пускать на наш остров других иностранцев, которые хотят нам помочь справиться с национальным бедствием. Лично я против такого решения…

— И что нам теперь делать? Возвращаться обратно?

— Ни в коем случае! Что вы! — заволновался помощник коменданта. — Правительство Гаити с одинаковой благодарностью примет любую помощь от любого государства…

Локису показалось, что офицер даже покраснел от возмущения, хотя его черная, с лиловым оттенком, кожа вряд ли позволила бы это увидеть.

— Я немедленно свяжусь с комендантом администрации, и он обязательно найдет удобное место, где вы сможете разбить свой лагерь. Подождите минуточку…

Гаитянин быстро подошел к джипу и принялся с кем-то разговаривать по рации.

— Ну, что там, Вовка? — нетерпеливо спросил Демидов.

— До чего договорились? — поддакнул Колесников.

— А хрен его знает, — пожав плечами, откровенно признался Локис. — Он пошел с кем-то связываться, чтобы про нас доложить…

— А еще говорят, что у нас в России бардак и бюрократия, — хмыкнул Демидов. — Им, козлам немытым, помощь предлагают, почти халявную, а они не могут решить, что с ней делать…

— А этих куда девать? — Колесников кивнул на продолжавших лежать американцев.

— Да хрен его знает…

— Алло, русские, — сержант-полицейский приподнял голову, — кто из вас говорит по-английски?

— Этому чего надо? — тут же встрепенулся Демидов. — Лежи, тебе сказали… до особого распоряжения. Переведи ему, Володька.

— Лежите спокойно, сэр, — сказал Локис по-английски. — Ваша судьба и судьба ваших подчиненных зависят только от вашего благоразумия.

— Кто вы такие? — обрадовавшись, что хоть кто-то с ним разговаривает на его родном языке, спросил сержант. — Только не говорите, что вы спасатели. За годы службы в военной полиции я многое повидал… Вы не похожи на спасателей, вы ведете себя как коммандос.

— Мы — русские спасатели, а это ко многому обязывает, — насмешливо ответил Локис и отвернулся от сержанта, давая понять, что не намерен больше с ним разговаривать.

— Чего ему надо? — опять спросил Демидов.

— Пытается выяснить, кто мы такие, — нехотя пояснил Володя. — Слушай, а что с ними делать-то в самом деле?

— Я пока не придумал, но, скорее всего, отпустим. Мы ж не звери лесные…

Между тем помощник коменданта Лепью, получив, видимо, какие-то инструкции от своего руководства, торопливо вернулся к россиянам.