Гайдзин

Я понимаю, что это очень дальний прицел, миссис Струан, но у Отами редкая голова и хорошие связи, насколько я могу судить, и он представляет будущее в Ниппоне. В случае если Вы не согласитесь, пожалуйста, вычтите деньги на их проезд из того щедрейшего золотого подарка, которым Вы меня наградили. Тем временем у Альберта Макструана все получается хорошо, Ваше имущество и здания здесь не пострадали от пожара, и все сулит светлое будущее, – я стану помогать и впредь, если он попросит. Последнее, позвольте предостеречь Вас против нового управляющего Броков Эдварда Горнта. Он хороший, храбрый человек, но опасный соперник.

– Это дорого тебе обойдется, Джейми, – заметил Тумаст, худощавый коротышка с обветренным лицом, темными волосами и карими глазами. – По меньшей мере сто фунтов. Стоит ли так рисковать?

– Это ее корабль, проезд не стоит ей ни пенса.

– Все равно это дорого, а она приглядывает за пенсами не хуже, чем за фунтами. Ладно, это уж ей решать. Я обналичу твой вексель на предъявителя в Лондоне, если она не подпишется под счетом. Ты уверен, что твои джапо понимают, что должны повиноваться мне?

– Да. Я сказал им, что на борту корабля ты король, даймё. Они должны во всем слушаться тебя и не покидать корабля, пока ты не высадишь их в Лондоне. Но, Джонни, обращайся с ними как с благородными. Ты будешь вознагражден.

Тумаст засмеялся:

– Да, но на небесах. Ладно, после всех этих лет за мной числится должок-другой, так что я это сделаю.

– Спасибо.

Джейми окинул взглядом каюту: маленькая, в углу койка, стол с картами, стол на четверых, аккуратная, суровая, пригодная для любого плавания – как и сам Джонни Тумаст, норвежец по происхождению и родственник Стриде О́рлова, горбуна, который командовал флотом Струанов после Дирка. «Красотка из Атланты», торговый пароход водоизмещением в тысячу тонн, мог разместить на борту четырех пассажиров первого класса, десятерых – второго, пятьдесят человек – третьего и еще оставалось место для солидного груза.

– Где они будут спать?

– С командой, где же еще?

– Ты можешь выделить им каюту, пусть самую крохотную.

– Все каюты распроданы, а с командой они быстро выучатся, познакомятся с нашими обычаями, им придется.

– Дай им каюту хотя бы до того, как вы выйдете из Гонконга, я не хочу, чтобы их узнали.

Джонни Тумаст ответил:

– Они могут занять каюту третьего помощника, там две койки. Они вооружены, Джейми?

– Конечно, они вооружены. Они же самураи.

– Никакого оружия, только не у самураев, клянусь Богом!

Джейми пожал плечами:

– Скажи им, но, пожалуйста, обращайся с ними как с господами, а не с дикарями, странными, но все же аристократами, важными японцами, они ведь благородного происхождения, ты знаешь.

– Эй, там! – крикнул капитан. – Пришлите их сюда!

Хирага и Акимото вошли. Джейми успел им все подробно рассказать.

– Который из вас говорит по-английски? Я Андзин-сама.

– Я Отами-сама.

– Мистер Макфей поручился за вас, Отами-сама, за ваше хорошее поведение до самого Лондона. Вы согласны подчиняться мне, оставаться на корабле, если я так скажу, сходить на берег и возвращаться назад, как я скажу, до самого Лондона, подчиняться мне так, как если бы я был вашим вождем, вашим даймё?

– Мы сог’расный де’рать, как говорит Андзин-сама, – осторожно ответил Хирага.

– Хорошо, но никакого оружия, пока вы на борту. Мне нужны все ваши мечи, пистолеты, ножи. Они будут возвращены вам. – Тумаст увидел на лице краску гнева и отметил это про себя. – Вы согласны?

– Но ес’ри ‘рюди нападать на нас?

– Если мои люди нападут на вас, отбивайтесь кулаками, пока я не появлюсь. Они будут предупреждены, пятьдесят плетей каждому, если они начнут драку. Вы не должны ее начинать, понятно?

– Нет, прошу прощения.

Джейми объяснил, что матросов привяжут к мачте и высекут за неповиновение. Ужасаясь подобной жестокости, Хирага пересказал все это Акимото, потом спросил:

– Андзин-сама, васа нет бояца? Ес’ри чиравек свободный на корабарь, пос’ри такой осокараб’рений, нет бояца этот чиравек убивать васа?

Джонни Тумаст рассмеялся:

– Тогда ему не миновать петли, уж это как пить дать. Наказание за бунт на корабле – смерть. Я прикажу команде не цепляться к вам, вы не цепляйтесь к ним – это тоже важно, понятно?

– Понятна, Андзин-сама, – ответил Хирага, разобрав только часть сказанного: голова у него раскалывалась от боли.