Гадюка в сиропе

Подходя к дому, я машинально отметила, что Андрей отсутствует. Возле подъезда не было «Линкольна». Из кухни доносились бодрые голоса. Я вошла и удивилась.

– Андрюша? Вот странно.

– Почему? – спросил он, стараясь завязать на шее Рамика большой бант.

– Так твоей машины нет, «Линкольна Навигатора».

– Я его продал, – пояснил парень, – «вольвешник» пока прибарахлил.

– Ну? – изумилась я. – Почему? Такая машина отличная была и, кажется, не старая.

– Новая, – нехотя согласился браток, – да только все про собаку вспоминаю, как за руль сяду, вот и продал, к черту, на рынке сдал, ну ее в задницу, всей радости лишился…

Я молча стала выкладывать на стол покупки, глядя, как Лиза и Андрей с хохотом натягивают на Рамика коротенькую блестящую курточку из искусственной кожи.

– Лампа, глянь, зыко! – вскрикнула Лиза.

– Скажи нормально, – машинально потребовала я, ставя чайник.

– Глянь, здорово, – послушно перевела девочка, вертя ошалелого Рамика, – Андрюша прибарахлил, клевый прикид, прикольный.

Я тяжело вздохнула. Курточка и впрямь была смешная, и щенок выглядел в ней очень забавно.

– Не тряси собаку, а то описается. И вообще, раздевайте его, гулять поведу.

– Не-а, – затрясла головой Лиза, – я сама хочу.

– Зачем раздевать-то? – встрял Андрей. – Сыро там, пущай в пальте идет.

– В пальто, – безнадежно сказала я, – это слово по падежам не изменяется.

– Ладно, – согласился он, – в пальто так в пальто, вам виднее. А на шею надо ошейник нацепить, светящийся. Зря, что ли, бабки тратили.

– Я сама хочу пойти, – ныла Лиза.

– Там темно, – отрезала я.

– А мы с Андрюшей!

Но мне не хотелось, чтобы девочка выходила так поздно во двор.

– Лучше сделай к ужину салат «Слезы Наполеона».

– Тебе понравилось! – обрадовалась Лиза и кинулась к холодильнику.

Я вытащила щенка в прихожую. Выглядел он словно цирковая обезьянка. Толстенькое тельце было упаковано в блестящую курточку, лапки засунуты в ботиночки, на голове – кепочка. Песику было страшно неудобно в обуви, он высоко поднимал лапы, а потом с опаской опускал их на пол. К тому же подметки скользили на паркете, и бедняга пару раз упал, больно стукнувшись мордочкой. Я пристегнула роскошный поводок из крокодиловой кожи и потянула упирающегося Рамика гулять.

Вообще четвероногие обожают прогулки. Многие владельцы специально кормят своих пуделей и болонок после того, как те вернутся домой. Голодная собака лучше слушается хозяина и охотнее возвращается с улицы в квартиру. Но Рамик по малолетству еще не слишком разбирался в ситуации. Он не сдерживал себя и писал в коридоре, когда захочет. Променад с ним превращался в докуку. Ходишь, ходишь по двору битый час, поджидая результата, потом плюнешь и вернешься наверх. Не успеешь оглянуться, как он уже прудит лужу в детской.

Но сегодня погода была такой отвратительной, что песик не захотел выходить из подъезда. Я вытолкала его под дождь и подумала: «Все-таки ботинки кстати пришлись».

Мы шагали туда-сюда по лужам.

– Пис-пис, Рамик, ну давай пис-пис, – упорно твердила я, но он не собирался задирать лапку.

В какой-то момент мне за шиворот попал дождь. Я стала натягивать капюшон, Рамик дернулся, поводок выпал. В ту же секунду щенок, радостно лая, шмыгнул между прутьями забора и понесся по улице.

– Рамик! – завопила я.

Но тот даже не обернулся. Я побежала к воротам, теряя драгоценные минуты. На улице никого, темнота – глаз выколи. Темно-серая собака моментально исчезла. Я похолодела. Этому дураку ни за что не найти дорогу домой. Вдруг далеко-далеко впереди замелькала тоненькая полоска света. Слава богу, ребята нацепили на щенка светящийся ошейник.

– Рамик, негодник, стой! – завопила я и пошлепала по лужам, разбрызгивая в разные стороны жидкую грязь.

Полоска металась из стороны в сторону. Я летела, не разбирая дороги, и наконец очутилась перед довольно глубоким оврагом. На той стороне его жалобно скулил мой щенок. Я посмотрела на канаву, полную жидкой грязи, и заблеяла:

– Рамусик, Кусенька, Пусик, иди к маме, сейчас вкусное мясо дам!

Но щенок продолжал хныкать.

– Миленький, давай назад!

Однако песик не слушался, а может, боялся лезть в глубокий овраг. Интересно, как он перебрался на ту сторону. Чертыхаясь и проклиная все на свете, я полезла в жидкую глину. Внезапно нога подвернулась, и я шлепнулась прямо в коричневую жижу. Через секунду сила инерции проволокла меня вниз на самое дно омерзительно воняющей канавы. Рамик перестал рыдать и с интересом наблюдал, как хозяйка принимает грязевую ванну. Наконец, перемазавшись с ног до головы, я утвердилась на ногах и попыталась вскарабкаться наверх. Не тут-то было. Руки и ноги скользили, туловище срывалось вниз. В какой-то момент я чуть не разрыдалась. Ну надо же влипнуть в такую нелепую ситуацию. Место глухое, домов тут нет, стоят только гаражи. Время позднее, и сейчас там, наверху, никого. Лиза с Андрюшей не скоро забеспокоятся, сидеть мне здесь до утра.