Гадюка в сиропе

– «Линкольн» тот паленый, – забубнил Андрюша, – пацаны его из Питера пригнали по заказу для одного ханурика, а тот придрался, что цвет не тот, и не взял. Ну братаны мне его и предложили за копейки. Чего, думаю, добру пропадать, вот и взял. А уж когда собаку ту несчастную переехал, то в гараж сволок, разбирайте, говорю, побыстрей. Продать-то нелегко. Такие машины только на заказ берут.

– Зачем врал, что продал?

– Ну, Лампа Андреевна, – заныл Андрей, – вы такая строгая, слово лишнее сказать боялся, все поправляете и учите, не поверите, я от вас прям мокрый уходил. Ну как я мог сказать, что «Линкольн» ворованный? Прикиньте на минутку, что бы вышло? А «Вольво» я честно купил, в салоне, ей-богу.

– А почему «Линкольн» не у себя в мастерской разбирал?

– Так тот гараж тоже мой, – пояснил Андрей, – у меня там мелочь работает, на ерунде учится, самая их работа; ломать – не строить.

Повисло молчание.

– Еще есть вопросик к тебе.

– Ну? – насторожился он.

– Откуда ты узнал, что в Кондрата выстрелил Ваня?

– Лиза сказала.

Я так и подпрыгнула.

– Лизавета? Велели же всем молчать!

– Брату можно сказать, – отрезала девочка.

– Но когда ты проболталась, ты ведь не знала об этом!

– Ладно, – буркнул Володя, – потом займешься воспитанием. Теперь все ясно с Андреем!

– Нет! Почему он хотел меня убить? Зачем пытался раздавить? Собачку пожалел, а Лампу Андреевну спокойненько под колеса?

– Вот е-мое, левая гайка! – фыркнул сосед. – Дядя Володя, объясните!

Я хмыкнула, сейчас майор покажет ему дядю! Но Володя крайне мирно ответил:

– Юрий Грызлов обратился к Андрею с предложением убить тебя. Андрюша поступил очень умно. Согласился и тут же пришел к Митрофанову. Вот они вдвоем и решили, чтобы не спугнуть Грызлова, инсценировать покушение. Андрей мастерски водит машину, просто ас. Он бы никогда тебя не задел, а со стороны все выглядело более чем убедительно.

– Ох и ни фига себе! – завопила я вне себя от негодования. – Да я чуть не умерла, хорошо, дверь в парикмахерскую оказалась под рукой!

– Я бы мимо вас проскочил, – сказал Андрей, – прямо на волосок, но мимо!

– Ну Митрофанов, ну и сволочь, почему меня не предупредил?

– Боялись спугнуть Грызлова, он к тому моменту был под большим подозрением, недоставало только кое-каких нюансов.

– Зачем вообще было соглашаться убивать меня! – орала я, размахивая руками. – Бред!

– Вовсе нет, – возразил Володя. – Андрей сказал Грызлову, что тебя спасла случайность, и он попытается еще раз.

– Зачем?!!

– Чтобы Грызлов не обратился к кому-нибудь другому, кто уж точно сделает из тебя отбивную, дура! – наконец-то вышел из себя майор. – Да ты подумай на минуту, как к тебе относится гражданин Казин, если он, с его биографией, пришел в милицию!

– Да уж, – наморщил лоб Андрей, – никогда в легавку не бегал, а тут потопал. Тут вопрос как стоял: либо я этого Грызлова мочу, либо он вас, Лампа Андреевна. А мне на мокрое дело идти не с руки, даже ради вас, вот и побежал в ментовку. А Митрофанов ничего, с понятием мужик, зря вы на него гоните!

Я схватила кружку и залпом выпила воду.

– Одного не пойму! Почему Юра хотел убить меня?

Володя вздохнул:

– А это другая история.

– Давай, – хором велели мы с Лизой, – рассказывай.

ГЛАВА 32

– На этот раз, – завел Володя, – нам придется вернуться опять назад, в 70-е годы, в семью Разиных.

– А, – не утерпела я. – Я сама долго думала, что главный негодяй тут Степан Разин, только он покойник, я бумажку видела!

– Давай говорить будет кто-нибудь один! – обозлился Володя. – Что ты узнала про Степана?

– Ну, он воспитывался у тетки, попал в зону за спекуляцию джинсами, поскольку статьи о сутенерстве в кодексе не было, и умер в Козлятинске в 1984 году.

– Хорошо, – вздохнул майор, – с Козлятинска и начнем.

Маленький, скучный провинциальный городок, где половина населения работает в зоне – воспитателями, конвойными… Степан попал во второе подразделение, там служил отрядным Юра Николаев. У Юры была любимая младшая сестра Верочка.

Степан интересный, воспитанный парень, выгодно отличался от других обитателей зоны. И статья у него висела «интеллигентная» – спекуляция, как тогда говорили – фарцовка. Не убийство, не мошенничество, не разбой и не изнасилование…

В 1983 году Верочка Николаева закончила медучилище, и любящий брат пристроил ее на работу в зону, посадил в медпункт. Степану не составило никакого труда влюбить в себя молоденькую неопытную дурочку.