Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе

В итоге Висенте, который хорошо знал о материальных затруднениях Гарсия Маркеса, смирился. К тому же Маркес предложил художнику сделать обложку для книги и обещал договориться с «Судамериканой», что предисловие напишет Эммануэль Карбальо, муж Неус.

Габриель встретил Висенте Рохо на террасе.

— Знаешь, Габо, было не просто. Столько персонажей и столько историй. Я долго ломал голову над главной идеей. В конце концов выбрал фольклорные мотивы. Сейчас увидишь. Рисунки на обложке не являются прямой иллюстрацией к роману, но тебе они понравятся.

Он достал эскизы. Обложка напоминала изразцовое панно: на белом фоне синие прямоугольники со скошенными уголками, и в каждом — в черных и ярко-оранжевых тонах — какой-нибудь символ из народных сказок: кровоточащие сердца, купидоны, улыбающееся солнце, танцующие дьяволята, ангелы, убывающие луны, колокольчики, падающие звезды, яркие орнаменты, летающие рыбки и символы смерти. Как бы заключая главную свою идею, художник вывел имя автора и название романа нарочито крупными буквами, а букву «Е» в слове «SOLEDAD» («одиночество») развернул в обратную сторону, как пишут иной раз в Колумбии простые люди.

— Мне нравится, Висенте. Здорово! Но издательство так нас торопило… Боюсь, первый тираж они дадут с импровизированной обложкой. Что тогда?

— Тогда будет второй, и обложка им понравится!

Оба оказались правы. Первый тираж вышел 30 мая 1967 года с обложкой, где был изображен галеон в зарослях сельвы. Последующие же издания, до миллиона и более экземпляров — таков был интерес читателей Латинской Америки, — сделали обложку Висенте Рохо столь же популярной, как и сам роман.

Правда, отдельные критики ломали головы над перевернутой «Е», а владелец крупного книжного магазина в Гуаякиле попросил издательство «Судамерикана» не присылать ему больше книг с опечаткой, которую он, прежде чем продавать роман, исправляет на каждом экземпляре.

С тиражом тоже произошел курьез. В самом начале мая Порруа сообщил Гарсиа Маркесу, что издательство намерено выпустить книгу первым тиражом в восемь тысяч экземпляров. Гарсия Маркес пришел в замешательство и тут же отправил письмо, в котором, весьма обеспокоенный, утверждал, что издательство рискует надолго забить свои склады экземплярами этого романа.

Быть может, чувство уверенности снова изменило писателю?