G.O.G.R. (СИ)

— Пока две, то есть, одну. «Запорожец» вы отобрали…

— И какая же была предыдущая машина?

— По-моему, «Жигули». Я их ещё в мае привёз…

В яблочко! Пётр Иванович понял, что это — Ведёркин украл машину Петрова.

— И я ещё ими зацепил кого-то, пока отъезжал. Мне стыдно…

— Ладно, он уже бегает, — успокоил Пётр Ивановича почти, что разрыдавшегося Ведёркина. — Скажите, зачем Гарику нужны старые машины?

— Не знаю, — честно ответил Ведёркин. — На запчасти, что ли… Я не знаю, что можно сделать с такими драндулетами…

— Хорошо, расскажите мне про Гарика.

— Гарик — мы с ним в одном классе учились. Он ещё в школе, знаете, как делал? Покупал дешёвую жвачку, заворачивал в фантик от дорогой, и продавал одноклассникам в два раза дороже… Мы с ним в одном доме жили. Он меня всё бизнесу научить пытался. Мы цветочные вазоны делали, машины мыли. А потом он уехал куда-то и мы не виделись. А сейчас, вот, объявился. Богатый стал… Хоть и не закончил ничего, кроме школы. И предложил мне, вот, машины красть. Он, наверное, заметил, что на мне шмотки из секонд-хенда.

— Где он сейчас живёт?

— Где-то в центре, я не знаю. Он говорил, что у него пент-хауз, но он любит приврать. Я только знаю, что он всегда ходит в пивнушку, «Корчму». Он в ней сидел, еще, когда жил у нас, на Пролетарке. Он и сейчас каждый вечер туда приезжает.

Да, Пётр Иванович видел «Корчму», когда ездил тогда в Пролетарский район к Подклюймухе. Одноэтажное низенькое здание с пивной кружкой на вывеске. Когда Пётр Иванович проходил мимо «Корчмы» к Батону, из пивнушки на велосипеде выехал какой-то мужичок. Но на повороте велосипед повело, он завихлялся и повалился. А мужичок, прямо под велосипедом, сложил ручки и захрапел. Пётр Иванович тогда ещё аккуратненько его обошёл… Сидоров появился только в конце допроса, когда Стёпа уже рассказал про Гарика и «Корчму».

— Чего так долго? — осведомился Пётр Иванович, — Дедуля машину не узнал?

— Да, он всё просился у меня, что бы я разрешил ему набить морду этому, угонщику. А я не разрешил. Сказал, что оштрафую на пятьдесят гривен. Только тогда он смылся…

— Эй! — сержант вспомнил кое-что.

Сначала он нашёл фоторобот толстого похитителя «До…». А потом — подвинул его под сопливый нос Ведёркина.

— Ты его когда-нибудь видел? — осведомился Сидоров.

Ведёркин покачал головой.

— Нет, а кто это? — всхлипнул, размазывая свои сопли и слёзы нетренированным кулаком.

— Ладно, а этого? — Сидоров показал Стёпе Колю.

— И этого не знаю… — подавленно и сокрушённо, словно его уже повели на плаху, прошептал Стёпа и уронил голову на руки.

Глава 24. Где Синицын?

Стёпа занял своё законное место в КПЗ, а Пётр Иванович и Сидоров поехали домой к Синицыну. Поднялись по ступенькам на второй этаж. Вот она, металлическая дверь квартиры Григория Григорьевича, обитая вишнёвым дерматином. Кругленькая лампочка сигнализации, вделанная в дверную лутку, не горела. Значит, в квартире кто-то был. Серёгин нажал кнопку звонка. За дверью послышались шаги.

— Гриша, это ты? — спросил женский голос.

Внутри у Петра Ивановича всё похолодело. Похоже, Григорий Григорьевич не приходил домой.

— Эт-то я, Пё-пётр Ива-ванович, — выдавил Серёгин. — П-помните, мы с вами в лес ездили прошлым летом?

Дверь открылась. На пороге в домашнем халате и в тапочках — «зайчиках» стояла жена Синицына, Люся.

— Гриша на работе ещё? — осведомилась она. — Заходите, не стойте на пороге…

Она отошла в сторону, пропуская гостей. Оба сына Синицына уже ушли в школу. Люся делала уборку в их комнатах.

— Разбросали… — виновато потупилась Люся. — Мальчишки вчера в Джека Воробья играли…

Она привыкла к тому, что Григорий Григорьевич мог задержаться на работе на всю ночь, и даже дольше. Не звонит — значит, много дел. Люся и представить себе не могла, что её муж исчез.

Когда Пётр Иванович, наконец, нашёл в себе силы сказать ей об этом, Люся сначала не поверила. Она принялась звонить Григорию Григорьевичу на мобильный, только когда оператор несколько раз повторил, что с абонентом нету связи, Люся расплакалась.

— Мы найдём его, — уверял Люсю Пётр Иванович, хотя сам был в этом не уверен.

Единственным ключиком к загадке похитителей оставался Крекер. Но он всё продолжает валять дурака. От него не добились ни одного серьёзного слова — всё баловство какое-то…

От Люси Пётр Иванович узнал, что Григорию Григорьевичу никто не угрожал, ничего от него не требовали. По крайней мере, он ничего об этом не говорил. Ни жене, ни самому Петру Ивановичу…

— Он вечером всегда в один и тот же магазин заходил, — говорила Люся сквозь слёзы. — «Засядько», напротив рынка. Вы, наверное, знаете, красивый такой, белый, окна большие. Его сразу видно…

Пётр Иванович знал. Он тоже заходил иногда в этот магазин. И видел, как бедных продавщиц заставляют лезть на крышу и отмывать от грязи его пластиковый купол.

Решив не терять времени, Пётр Иванович и Сидоров отправились прямиком туда, в магазин, который по настоящему назывался не «Засядько», а ПТК «Шахтёр», Магазин номер двадцать семь.