Футарк. Второй атт

– Вот, посмотрите! – инспектор Пинкерсон сунул мне верхний лист. – Заявление от жениха мисс Лопез о ее пропаже, подтверждение от ее опекуна об их помолвке, письменное свидетельство директрисы пансиона, а еще есть свидетели, которые видели мистера Кертиса и мисс Лопез вместе в Блумтауне, и еще…

– Постойте! – я поднял ладонь и потряс головой. – Вы сказали мисс Лопез?!

– Да, – инспектор заинтересованно подался вперед. – Вы что-то об этом знаете?

– Хм, – я лихорадочно соображал. Признаться, что Хуаниту увез Фрэнк? Тогда Сирила отпустят, но арестуют Фрэнка…

– А между прочим, мистер Кин, – Пинкерсон доверительно понизил голос, – свидетели говорят, что мистер Кертис был в вашем автомобиле! Я-то, конечно, думаю, он взял его без вашего ведома…

– Скажите, откуда похитили девушку? – перебил я.

Инспектор помедлил, внимательно всматриваясь в меня. Кажется, он решил, что я веду свою игру. И, надо признать, у него были на это основания!

– Из пансиона в Лондоне, – наконец ответил он. – Только, мистер Кин, давайте начистоту? Не для протокола, это мистер Кертис увез мисс Лопез?

– Нет, – покачал головой я. – Сирил никак не мог этого сделать, в последние дни он не уезжал из Блумтауна.

– Но вы что-то знаете о мисс Лопез, – проницательно заметил Пинкерсон. – Некоторые даже говорят, мистер Кин, что видели ее входящей в ваш дом… Уж не сами ли вы ее похитили?

– Упаси Бог! – искренне сказал я. С Пинкерсоном у меня сложились почти приятельские отношения, но посвящать его в подробности семейной истории мне не хотелось. – Если хотите, можете провести обыск в моем доме. Я не стану возражать.

Тут я ничем не рисковал – Хуанита все равно находилась в доме миссис Вашингтон, а там ее разыщут не сразу.

Я похолодел, вообразив, какой скандал она закатит, если ее попытаются вернуть на попечение бывшего жениха. Впрочем, в глазах закона он вполне настоящий – Хуанита несовершеннолетняя, так что по английским законам не может заключить помолвку или расторгнуть ее без согласия опекуна. То есть, в данном случае, ее отчима, поскольку о своем родстве с ней мне следовало молчать.

Пинкерсон кивнул каким-то своим мыслям и, вскочив, снова принялся нарезать круги вокруг письменного стола. Потом позвонил и велел принести чаю.

– Значит, у вас ее нет, – заключил он, заложив руки за спиной. – Не похоже, что вы блефуете. У миссис Стивенсон, понятно, тоже нет… Где же она может быть?

– Инспектор! – не выдержал я. – С какой стати вы вообще занимаетесь этим делом? Разве вы специализируетесь не на кражах, убийствах и прочих более серьезных вещах?

– Эх, – вздохнул он, останавливаясь напротив меня. – Вообще-то да. Но тут дело деликатное. Мистер Смиттесон – человек очень богатый и уважаемый, к тому же сын подруги племянницы нашего суперинтенданта.

– Мистер Смиттесон? – переспросил я, пытаясь припомнить, где раньше слышал это имя.

– Ну да, – энергично подтвердил Пинкерсон. – Эксцентричный американец. Миллионер. Очень неприятный тип. Ведет себя так, словно мы все должны на колени перед ним падать!

То ли это нелестное описание, то ли запах крепкого чая, который как раз принес констебль, подстегнули мою память.

– Постойте! – воскликнул я. – Мистер Смиттесон – это известный коллекционер кактусов?

– Ага, – Пинкерсон с явным удовольствием отхлебнул из своей чашки. – А еще он занимается поставками драгоценностей из колоний. И, между нами, там что-то нечисто.

– Да? – поощряющее произнес я, лихорадочно вспоминая все, что говорила Хуанита о своем женихе. Что-то там было, то ли о кражах, то ли о мошенничестве…

Надо же, как все переплелось!

– Ну, когда я еще работал в лондонской полиции, – начал рассказывать Пинкерсон, с аппетитом вгрызаясь в пончик, – этого самого мистера Смиттесона подозревали в контрабанде. Уж очень много отличных камней продавали в его магазинах, хоть по бумагам он ввозил намного меньше и худшего качества. Но за руку его так и не поймали, хоть и обыскивали весь груз буквально до ниточки!

– До ниточки, – повторил я, пытаясь уловить смутную догадку. – Значит, подозрения не подтвердились?

– Мистер Кин, мы с вами уже не раз работали вместе… – уклончиво проговорил инспектор. Кончик его внушительного носа был испачкан в сахарной пудре.

Я усмехнулся. Пинкерсон говорил так, словно я был его коллегой или глубоко законспирированным тайным агентом.

– И я привык вам доверять, – продолжил Пинкерсон между тем. – Поэтому что уж там. В полиции по-прежнему уверены, что этот мистер Смиттесон – ловкий малый и отъявленный контрабандист. Но улик против него никаких, так что…

Он безнадежно махнул рукой.

– Понимаю, – я пригубил чай (слишком сладкий, как на мой вкус). – Дело пришлось закрыть?

– Не закрыть, – поправил меня Пинкерсон. – Но вы же понимаете: уважаемый человек, незапятнанная репутация…

– Коллекционер, – подхватил я, наконец сообразив, что именно меня цепляло в этой истории. Горшок Конно-идеи, украшенный нефритом вместо декоративной гальки, будто стоял у меня перед глазами. – Инспектор, при всем моем уважении… Скажите, вы не в курсе, проверяли ли коллекцию мистера Смиттесона?