Фурия Капитана

Исана повернулась, озабоченно посмотрев вниз, на платье, в которое была облачена — темное, в приглушенных тонах алого и голубого, строгое платье, вполне подходящее вдове одного Принцепса и матери другого, и оно было самым богатым нарядом когда-либо приндлежавшим ей.

Вместительный платяной шкаф был наполнен вещами гораздо более дорогостоящими и более надлежащими Матери Принцепса, чем ее простое серое платье.

Обновки были подарком Свободного Алеранского, что, как подозревала Исана, сводилось к Варгу и его молодому заместителю, алеранцу Дуриасу.

— Я почти желала, чтобы он оказался неправ, — пробормотала она. — Через море. В окружении канимов. Чтобы противостоять Ворду.

— Возможно, — сказал Арарис, — возможно, нет. Лично я рад. Я не смогу защитить его здесь. Не от тех людей, которые захотят его убить.

— Я вижу во всем этом смысл, — вздохнула Исана. — И я знаю, что он превратился во что-то гораздо большее, чем мальчик, которого я воспитывала, и что у него есть обязанности и обязательства, Арарис, но вороны бы это побрали, он все еще мой мальчик. Я не хочу видеть, как он покидает дом.

— Моя леди, — сказал Арарис с шутливой строгостью. — Женщины вашего положения не должны так выражаться.

Исана бросила на него исполненный превосходства взгляд, и мечник улыбнулся в ответ.

— Я присмотрю за ним.

Не без усилия она слабо улыбнулась в ответ.

— Ты всегда присматривал.

Его улыбка увяла.

— Я больше волнуюсь о тебе, — сказал он. — Первый Лорд планирует вызвать тебя в столицу для помощи в поддержке Октавиана. И Леди Аквитейн это не понравится.

Исана равнодушно махнула рукой.

— Она приспособится. В этом плане она неприхотлива.

— Я серьезно, Исана, — сказал Арарис. — Ты будешь в опасности.

— А когда было по-другому? — спросила она, расслышав в своем голосе непривычно резкие нотки. — Правда, Арарис. Всю свою жизнь я чего-то боялась, и меня до смерти от этого тошнит.

Арарис смотрел на нее хмуро, сложив руки.

— Где-то там, мужчины и женщины с удовольствием замышляют убийство моего сына, — продолжила она, тем же тоном. — В большинстве своем это те же, кто несет ответственность за убийство моего мужа.

Во внезапном приступе гнева она приподняла подбородок и решительно бросила.

— Я этого не позволю.

Брови Арариса поползли вверх.

— Я завела множество друзей, Арарис. Я узнала много нового о первых лицах Алеры. Я собираюсь найти тех, кто несет ответственность за убийство Септимуса. Я найду тех, кто захочет причинить вред Октавиану. И да помогут им великие фурии, когда я их найду.

Ее голос дрожал от силы ее гнева.

— Не трать время на то, чтобы бояться за меня. Я найду их. И уничтожу.

Он пересек комнату, подошел к ней и прикоснулся ладонью к ее щеке.

— Это, — сказал он, — и есть то, чего я боюсь.

Внезапная, жгучая ярость Исаны дрогнула, и она опустила глаза.

Он опустил голову и поймал ее взгляд. Затем наклонился и нежно поцеловал ее, не отводя от нее глаз.

— Не становись тем, кем ты не являешься Исана.

Она прижалась щекой к его руке.

— Я бы хотела, чтобы мы…

Он подошел еще ближе, обнял ее, и она благодарно к нему прижалась.

— Шшш, — сказал он. — Еще не время. Если мы поженимся сейчас, когда всем стало известно об Октавиане, это может вызвать проблемы. В первое время ему понадобится вся поддержка, на которую он рассчитывает. Если распространятся слухи о наших отношениях и том, как это может быть связано со смертью Септимуса, дело примет иной оборот.

— А они распространятся. — Она вздохнула. — мне жаль.

— Все в порядке, — прошептал он. — Я подожду. Ради тебя, я подожду.

Она осознала, что улыбается.

— Что мне делать?

Он прижал ее к себе крепче.

— Будь начеку. Не позволяй им превратить тебя в одну из них.

Она прижалась к нему сильнее, и они постояли, обнявшись, еще какое-то время.

— Мне лучше уйти, — тихо сказал он. — Я не хочу надолго оставлять его одного.

Исана кивнула. Они снова поцеловались, и Арарис поспешил к Тави.

Исана проводила его взглядом и прикусила губу, когда дверь в здание командования открылась, и она мельком увидела Тави.

Октавиана.

Она вдруг представила, как хоронит его, и вздрогнула.

Этого не произойдет. И она сделает все, что в ее силах, чтобы быть уверенной в этом.