Функция

Эх, надеюсь, на записи хоть что-то будет видно! Люська меня закопает просто, если я не притащу доказательств, ведь передо мной был настоящий тренировочный лагерь юных людей Икс!

Детишки учились пользоваться способностями. У кого-то, того же десятилетки, получалось неплохо — он вполне уверенно поднимал с земли пустые автомобильные покрышки от грузовика и кидал, стараясь нанизать их на вкопанный в землю столб. Другим пока управление силой давалось с трудом. Маленькая девочка лет шести никак не могла перепрыгнуть препятствие, сделанное из фанерного щита двух с половиной метров в высоту.

Самый младший вообще в забаве не участвовал. Точнее, сначала мне именно так и показалось. Его посадили на лавку и оставили одного. Увлечённый наблюдением за остальными детьми, я не сразу обратил внимание на то, что он тоже, оказывается, занимается.

Карапуз кидал камешки. Руками. В мишень, стоящую в метрах десяти-пятнадцати от него. Не огромные валуны, как стоило бы ожидать от слушателя института профессора Ксавьера, а обычную гальку, вполне подходящую к его крохотным ручкам. Только делал он это с необыкновенной силой и меткостью. Заинтересовавшись, я стал наблюдать за ним более пристально.

Мишень вздрагивала от каждого попадания — пацан не промазал ни разу. Это его суперспособность, что ли, всегда попадать в цель? Вырастет — станет Дэдшотом! Когда я напряг зрение ещё больше, то обнаружил куда более потрясающий факт — толстая фанера была дырявой, как дуршлаг! Камешки в руках трёхлетнего мальчика пробивали её насквозь, словно бумагу!

Мозг пятикурсника Польских тут же выдал, что это невозможно. Мол, даже если у пацана хватит силы на пробивание броском щита, то сама галька сделать этого не сможет! Она же круглая, у неё нет и не может быть свойств, достаточных для того, чтобы пронзить, именно пронзить, а не сломать прочную спрессованную деревянную поверхность. Есть, в конце концов, такие незыблемые вещи, как аэродинамика, сопротивляемость материалов... Да фанеру просто так топором-то не прорубишь — проще сломать!

Значит, тут есть какой-то секрет, равнодушно пожал плечами воображаемый Охотник. Может, пацан усилием воли разгонял камень?.. Электромагнит, как в винтовке Гаусса? Почему нет-то?! С другой стороны, даже вслух это не произнося, я понимал, что версия больше подходит для ретро-фантастики! Но ведь дырявил же мальчишка мишень! А я так могу, интересно?

Вот, кстати, один из главных вопросов и всплыл. Наставничество или обучение способностям. То, чего я был лишён. Вынужденный методом проб и ошибок осваивать новые возможности тела, я понятия не имел, на что способен, а на что нет. Может, скорость в шестьдесят километров в час для меня вовсе не предел, а я просто сам себя ограничиваю? Или вот прыжки — вдруг они и не нужны, а я могу просто летать?

А детворе повезло. Их учат, поправляют, следят, чтобы они глупостей по незнанию не натворили. Кстати, а может, именно поэтому Ланские хотели меня убить? Потому что я вскрылся перед людьми, не умея контролировать свои способности? И стал угрозой их сообществу?

Увлекшись подсматриванием, я слишком сильно высунулся из скрывающей растительности. За что сразу же поплатился — меня заметил глазастый наставник учебного класса мутантов. Несмотря на расстояние, напомню, около пятисот метров, смотрел он прямо в глаза. И, кажется, понимал, что перед ним не простой человек.

В тот же миг на меня накатила совершенно иррациональная злоба. Каждая клеточка тела желала спуститься и броситься в драку. Добраться до выродка, который мало того, что жил сам, так ещё и воспитывал других дефектных! Оторвать ему к чертям голову, а потом — мутанты они там или нет — перебить детей. Особенного сопротивления они оказать всё равно не смогут, разве что этот трёхлетка-стрелок...

Случись со мной подобное впервые, я бы, наверное, испугался. Но боевое безумие Охотника уже посещало меня раньше. И всегда особенно остро проявлялось при прямом зрительном контакте с другим мутантом. Я до сих пор не знал, почему так реагирую. Раньше предполагал, что эта реакция свойственна всем изменённым, что-то вроде инстинкта хищника, который видит конкурента на своей территории и не может успокоиться до тех пор, пока не выгонит его или не убьёт. Но теперь, своими глазами увидев, как куча мутантов спокойно уживается на десяти гектарах, засомневался.

Тем не менее я и секунды не потратил на обуздание внутреннего зверя. Прекратил длящийся какой-то миг поединок взглядов с детсадовским суперменом, поднялся во весь рост и помчался вниз по склону сопки, как лось. Прочь от поместья Ланских в лес. Неизвестно, как быстро умеют бегать опытные мутанты, может, и побыстрее меня, а значит, нужно максимально оторваться от возможного преследования.

«А может, зря? — мелькнула мысль, в то время как мимо проносились смазанные от скорости стволы деревьев. — Может, стоило выйти к ним и попытаться поговорить?»