Фронтовик стреляет наповал

– Знаете, значит. Так я не понял, вы согласны? Можем приказом без согласия отправить, но лучше по доброй воле.

Андрей в растерянности был. Что такое исполнитель в ростовской тюрьме, он слышал. Фактически – палач, приводивший в исполнение расстрельные приговоры. Убивал ли он людей? Конечно. И на фронте в разведке, и в мирной жизни – бандитов. Но во всех случаях ему противостояли вооруженные люди. Бандиты – с огнестрельным оружием, ножами, но все хотели смерти опера. Фактически противостояние. Задача опера – обезоружить и задержать преступника. А цель уголовника – убить или тяжело ранить «мусора» и еще побегать на свободе, покуролесить, попить водки. Тут уж кто – кого. Кто быстрее, удачливее, тот жив остался. Но стрелять в безоружного? Как-то нечестно, непорядочно. Хотя к расстрелу приговаривали уголовников отпетых, у кого руки по локоть в крови. Андрею их жалко не было. Но исполнителем быть, пусть и временно, – душе претило. Но в белых перчатках порядок не наведешь. Раньше он полагал, что высшая мера социальной защиты – расстрел – это когда заключенного ставят у стены, а несколько солдат стреляют залпом. Оказалось – ошибался. Ходили среди оперативников разные слухи. Но слухам верить нельзя. Он колебался недолго.

– На месяц только?

– Да.

– Я согласен.

– Когда будете готовы выехать?

Андрей прикинул. Сегодня он сможет зайти к тетке, завтра – к Феклистову и Марии. Уехать на месяц и не предупредить – верх неприличия.

– Послезавтра утром буду в Главке.

– Отлично, я подготовлю приказ, командировочное удостоверение, предупрежу бухгалтерию, чтобы командировочные выдали, проездные документы. Да, оружие с собой не берите, штатное должно остаться в сейфе на службе. Вашему начальству в Балашихе я сегодня телефонирую.

Андрей подумал, что хоть со Щегловым объясняться не надо, одной проблемой меньше.

Тетка появлению Андрея удивилась, раньше он так рано не появлялся.

– Обедать будешь? Я вареники налепила, как чувствовала.

– Буду.

Домашнюю стряпню Андрей любил. В столовой не всегда вкусно, однообразно и без души. Поел с удовольствием. Тетка сидела, подперев голову рукой, смотрела, как Андрей вареники в рот метал, один за другим.

– Вкуснятина!

– Похудел ты, как гончий пес стал.

– Да я и есть гончий. В командировку в Ростов еду, на месяц. Позванивать буду, а навестить не получится. Зато, как вернусь, – к тебе первой заеду.

– Береги себя, кушай вовремя.

– Постараюсь.

Вечер прошел за разговорами. Давно таких посиделок у Андрея с теткой не было. Она ему про родителей рассказывала, про деда, многое из услышанного откровением было.

Засиделись допоздна, а утром он на электричку побежал. Первым делом к Феклистову. Тот, как о командировке узнал, погрустнел.

– На кой черт ты согласился? Или сопьешься там, или свихнешься.

– Не пугай, мне после фронта не страшно.

– Смелый какой! Не ты один туда ездил. Ну, ты бы хоть позвонил из Главка, посоветовался.

– Прости, Николай, можно было. Но я всегда привык принимать решения сам.

– Когда едешь?

– Завтра утром в Москве быть.

Николай запер дверь на ключ, достал водку из стола, молча разлил по стаканам. Так же молча чокнулись, выпили. Николай выдохнул, закурил.

– Хороший ты парень, Андрей, но дурак! Хочешь – обижайся, хочешь – к сведению прими.

По поведению, лицу Николая Андрей видел – расстроен начальник угро. Может быть, сыграло роль то, что один на месте остается, а может – искренне переживал за Андрея. Расстались натянуто, как будто поссорились. Настроение Андрея испортилось.

Мария была дома, весела и игрива.

– Тебе смешинка в рот попала?

– Не всем же быть мрачным, как ты.

И показала язык.

– Я в Ростов уезжаю, в командировку, – сообщил Андрей.

– На сколько дней?

– На месяц. Не сочти за труд, позванивай моей тетке. Она старенькая уже, вдруг помощь нужна будет?

– Обязательно, у меня ее номер телефона записан.

Поболтали о разном. В девять вечера Андрей засобирался.

Все же надо вещички собрать. В принципе – пожитков мало, но бритвенные принадлежности, смену белья надо взять.

Уже в своей комнате долго раздумывал – брать ли с собой форму? Опером сподручнее в гражданской одежде, не выделяешься среди прохожих. Но сейчас ему предстояло служить в тюрьме.

Решил брать. Не пригодится – повисит на вешалке.

Утром на электричку – и в Москву. В руке чемоданчик-«балетка». Подполковник был явно заинтересован в быстрейшей отправке Андрея. Сам обошел с ним бухгалтерию, кассу, отдел кадров. Без надлежащих документов его в тюрьму, причем серьезную, не пропустят. Оружие Андрей не брал. И штатный «наган», и наградной «ТТ» в своем сейфе оставил. Без привычной тяжести железа чувствовал легкий дискомфорт.

Подполковник созвонился из кабинета с железнодорожной милицией.

– Все, отправят по брони. Обратишься на вокзале к дежурному по линейному отделению. Назовешь свою фамилию, он поможет.