Фронтовик стреляет наповал

– Не исключаю. И как вариант – шайка разрабатывает новую жертву.

– Типун тебе на язык!

– Николай, ты же из местных. Припомни всех богатеев.

– Ты скажешь тоже. Одни на виду, себя показать, достаток свой выпячивать любят. А другие втихомолку ценности в кубышку складывают. Как узнать про таких?

– Назови, кого знаешь, я запишу.

– Ты к чему клонишь?

– Ты назови, я после объясню.

– Валяй! Итак – председатель заготовительной конторы Шнейдерман. Второй – мастер цеха меховой фабрики Ильясов.

Феклистов замолчал.

– Пожалуй, и все. Остальных ты знаешь, их уже обокрали. Но я предупреждал – могут быть подпольные Корейко.

– Если не знаешь, воры тоже могут не знать. Остаются эти двое. В ближайшие дни кого-то из этих двоих обкрадут.

– Хм.

Николай закурил, задумался.

– А похоже на то. Что предполагаешь?

– Ты их адреса знаешь?

– Приблизительно. А паспортный стол на что?

Николай снял трубку телефона, позвонил в паспортный стол, назвал фамилии.

– Да, как данные будут, позвони в угро, я у себя.

Ждать пришлось буквально пять минут, когда зазвонил телефон.

– Феклистов у аппарата. Да, записываю. Ну, спасибо, выручил.

Андрей подошел к столу начальника, заглянул через плечо. Частные дома, в которых наверняка собаки есть. Интересно, если воры задумали туда проникнуть, как они думают справиться с церберами? Стрелять? Много шума, привлекут внимание соседей. Отравят куском мяса с ядом?

Ладно, это головная боль самих воров, зачем забивать себе голову? Адреса были в двух кварталах друг от друга, но на разных улицах.

– Что скажешь? – поднял голову Николай.

– Придумка есть. Можно начать с ломбардов в Москве, но их там много, не понаслышке знаю. Времени убьем много, а может статься – впустую.

– Не тяни кота за хвост.

– Засаду устроить.

– Эка хватил! Где людей столько взять? Воры могут прийти завтра, а могут через неделю. По двум адресам каждый день как минимум двоих держать надо.

– Другой вариант. Могу сам приглядывать. Ты знаешь, сначала перед кражей появляется наблюдатель.

– Ну да, женщина с коляской.

– Где она, там в этот день кража. Как замечу – под наблюдение возьму.

– Их несколько человек может быть, да при машине. А ты один, телефона-автомата в том районе нет, помощи попросить не сможешь. И кто сказал, что у них стволов не будет? Тебе больницы мало? Я тебя в морге опознавать не хочу.

– Сам не хочу. Ты пойми, это самый быстрый способ всю шайку разом накрыть. И наводчицу, и воров. И через них, не исключаю, на скупщика краденого или сбытчика. С тебя же за раскрываемость спросят.

– Верно говоришь, только тобой рисковать не хочу.

Николай надолго задумался.

– И других подходов нет. Никаких следов не оставляют, в перчатках работают. Ладно, будь как будет. Тяжело на душе. Я в кабинете, а ты шкурой своей рисковать будешь. Вроде я за спиной твоей прячусь.

– А на фронте? Командир разведвзвода бойцов за линию фронта посылал, можно сказать, в пасть противнику. И заметь – не все группы из рейдов возвращались. До сих пор неизвестно, где погибли парни, при каких обстоятельствах, где их косточки? Но есть такое слово – надо. Думаешь, наш лейтенант не знал, что людей своих может больше не увидеть?

– Ты сказал тоже! Война была, только закончилась она, тебе повезло, что жив остался. Не стоит искушать судьбу.

– Я настаиваю.

– Черт с тобой. Пострелять захотелось? Стрелок!

– Полегче на поворотах. Я хоть одного невиновного застрелил? А другие давно сами напрашивались. Мрази меньше, воздух чище.

– У чекиста должны быть чистые руки, горячее сердце и холодный ум.

– Знаю, Дзержинский сказал, только я не чекист. Вспомнил! В больницу ко мне лейтенант из МГБ приходил, тонко намекал о переходе в госбезопасность. Вроде министерство одно, нам такие люди нужны.

– А ты? – застыл Николай.

– А на фиг мне туда? Сказал – ранен я, слаб, надо сначала выздороветь, подумаю, шаг серьезный.

– Молоток! Больше не появлялся?

– Пока нет.

– Стой на своем. Сейчас не тридцать седьмой, Ежова осудили.

– Так я пошел?

– Пистолет наградной возьми и табельный револьвер. Случись стрельба, пригодятся оба ствола. И еще. Я периодически на мотоцикле через перекресток проезжать буду. В случае появления наблюдателя знак дай.

– Какой?

– Шапку сними и надень, волосы поправь. И знай, как только выстрел услышу, в пять секунд домчусь.

– Понял.

– Отсыпайся, отдыхай.

Андрей вышел. Николай выматерился:

– Гребаная жизнь! Парень через фронт прошел, а я согласился на риск. Чтоб они все пропали.

Под всеми он подразумевал бандитов, воров, насильников, весь уголовный мир. Из-за них добропорядочные граждане гибнут и вот такие, как Андрей.

А опер направился не в общежитие, а к Марии. Она только что вернулась из Москвы домой. Лицо от мороза, от молодости и здоровья румяное. Веселая, зубки жемчужные через приоткрытые губки видны.

– Андрей, рада тебя видеть.

– Взаимно.

– Фу, какие вы, мужчины. Взаимно. Как-то сухо, по-канцелярски.

У Марии было хорошее настроение, игривое даже.

– Зачет хорошо сдала?

– Не хорошо, а отлично. История Средних веков, Иван Грозный.

– У, когда это было! Глубокой старины преданье.

– Ты историю своего рода знаешь?

– Отца и мать – да.

– А дедушку, бабушку?