Фронтовик. Без пощады!

Контролер у входа в метро еле пропустил его:

– Чего пристала, тетка? – возмутился Андрей. – Вот мой билет, да и тверезый я. Вишь, со смены еду. Что же мне, пешком идти?

Придраться контролеру было не к чему. Не пьян, к пассажирам не пристает, матом не ругается.

– Иди уж, обормот.

Андрей про себя довольно улыбнулся: стало быть, маскарад удался.

По прибытии на улицу Воронцово Поле, остановившись у самого дома, он облил воротник ватника и драный свитер водкой, потом запрокинул голову и сделал из бутылки добрый глоток. Достав из кармана луковицу, пожевал ее. Лук попался злой, ядреный – аж слезы потекли.

Вот теперь образ закончен. Все, что он сейчас сделал, было как последний штрих, как мазок в завершение картины.

Шедшая мимо прохожая, учуяв запах спиртного, обошла Андрея брезгливо:

– Фу!

Андрей дохнул в ее сторону:

– Какая фифочка! За станок бы тебе или в коровник! Нос она воротит! Тьфу!

– Хам неумытый! – взвизгнула дама и постаралась побыстрее уйти – от такого всего можно ожидать.

Андрей еще раз убедился, что выбрал правильный путь.

Он зашел в подъезд и поднялся на площадку между третьим и четвертым этажами. Коллекционер жил на четвертом этаже, и его дверь была отлично видна.

Андрей уселся на пол и закурил папиросу, хотя курить он бросил еще на фронте. Баловался в школе куревом, по молодости лет и глупости полагая, что папироса мужественности придает, взрослости добавляет.

Однако поскольку папиросой Андрей не затягивался, она погасла. Примяв мундштук, он зажал папиросу в зубах.

Все! Подготовка закончилась.

Громыхнула дверь, и по лестнице стал спускаться сосед коллекционера – чисто одетый, хорошо выбритый, благоухающий «Шипром». Увидев Андрея, он остановился, возмущенный:

– Ты кто такой?

Андрей приоткрыл глаза:

– Живу я здесь! – и икнул.

– Я всех жильцов в подъезде знаю. Нет у нас таких выпивох!

– Ты что, шляпа, в ментовке служишь, чтобы знать? Мой подъезд и мой дом!

Андрей демонстративно выдохнул запахом водки и лука в сторону мужчины. Тот поморщился – запашок был еще тот!

– Дворника сейчас вызову!

– Степаныча? Да мы с ним вместе… – Андрей демонстративно достал из кармана ополовиненную чекушку водки.

Дворника и в самом деле звали Виктором Степановичем, и во время визита к коллекционеру Андрей с ним виделся.

Слова ли о Степаныче мужчину успокоили или времени у него не было, но он повернулся и направился к выходу, покачивая головой. Воскликнув: «О времена, о нравы!» – Он открыл входную дверь и вышел на улицу. Потом долго никого не было.

На пятый этаж поднялась женщина с авоськами, подозрительно поглядела на Андрея, но ничего не сказала, слова худого не проронила.

Еще через час из квартиры коллекционера вышла женщина с собачонкой на поводке.

– Шли бы вы домой, – как-то жалостливо сказала она Андрею. – Жена, наверное, уже заждалась.

Она видела его три дня назад, мельком, – в костюме, чистого, и сейчас не узнала.

– Шла бы ты сама мимо, мышь серая! – И протянул руку к собачонке.

Женщина возмущенно фыркнула и ушла. Испуганная собачка, прижимаясь к ноге хозяйки, семенила рядом.

Очень хорошо, его и в самом деле воспринимают как изрядно подвыпившего работягу.

Видимо, за квартирой, вернее – за ее обитателями – следили. Буквально через десять минут после ухода хозяйки, убедившись предварительно, что она действительно ушла, в подъезд вошли. Судя по звукам шагов – двое.

Поднявшись на площадку третьего этажа, неизвестные на мгновение остановились.

Андрей полулежал на левом боку – так ему было удобнее, в случае опасности, выхватить из правого кармана брюк пистолет.

Неизвестные коротко пошептались, потом поднялись еще на этаж и остановились напротив Андрея.

– Эй, чего разлегся? – Один слегка пнул его ногой.

– Чего тебе? Отдыхаю после смены, имею право! – Андрей выдохнул в сторону незнакомцев. Запах водки, лука и табака убедил их лучше всяких слов.

– Пусть себе лежит. Этот «синяк» и алкаш ничего не вспомнит, когда проспится.

– Это кто «синяк»? Ты сам… – Не договорив, Андрей уронил голову на пол и всхрапнул.

– Тьфу, дерьмо! Живут же такие!

– Брось ты его! Чего время попусту тратить!

– Верно! А еще можно подбросить ему какую-нибудь цацку из квартиры.

– Хитер ты, Ленька! По ложному следу милицию пустим!

Воры – а в том, что это они и есть, Андрей уже не сомневался – поднялись на пролет. Оба натянули тонкие нитяные перчатки. Потом один вытащил из кармана отмычки и стал осторожно ковырять ими в дверном замке. Тот сопротивлялся недолго, щелкнул, и дверь отперлась.

«Пора брать», – решил Андрей. Он выхватил из кармана пистолет и вскочил:

– Руки подняли! Милиция!

Воры опешили: только что на площадке лежал в полубессознательном состоянии алкаш – и вдруг он трезвый и с пистолетом в руке! Перемена была слишком разительна, и воры замерли в изумлении.

Однако растерянность их быстро прошла – оба были калачи тертые. Один сунул руку в карман.

Андрей помедлил. Если у противника нет оружия, стрелять не положено. Но вор оружие не вытащил – он выстрелил прямо через короткое полупальто. Пуля ударила прямо в стенку, обдав известковой пылью.