Фронтир

– Ого! Это ты солидно упаковался, – оценил Грибски кругленькую сумму, оказавшуюся у него в руках.

– Все мои сбережения.

– Это правильно. Я так же поступил, правда, у меня не так чтобы и много, но что было, все к интендантам ушло.

– А что так-то? Вроде старший сержант, да еще на границе, и на пьющего не походишь. Бабы?

– Брат у меня есть, хуторянин, отец семейства. Вот все ему и переслал. Если меня… То пусть ему останется. На себя только остатки.

– А не боишься, что прикарманит?

– Нет. Но если и так, то все на пользу, у него дети, хозяйство, а я один, как перст.

– Сержант, просьба есть.

– Тебе не кажется, что ты так и сыплешь этими просьбами?

– Ну пока-то все по делу.

– Согласен. Говори.

– Можно нам с Анушем сразу в палатку выселиться?

– Чего это? И снег-то еще весь не стаял, зачем морозить себе хозяйство?

– Так собачки у меня, если ты не забыл. У них возраст такой, что дня терять нельзя. А в казарму не потащишь.

– Ты действительно думаешь, что эти псины пригодятся в степи?

– Каждый шанс, что может помочь, он на пользу.

– Ну, значит, завтра все и получим. Только интенданту нужно будет приплатить за печурку и дрова.

– А разве это не положено?

– А разве казарма уже переполнена? То-то и оно. Да не журись, на бутылку зобрятки дашь, он и рад будет.

– Зобрятка, она разная бывает.

– Ничего, он парень непривередливый. Бывай.

– Бывай.

В этот момент они были в прихожей стандартной казармы рустинской армии, и сержанту путь был направо, в сержантские комнаты, Сергею же налево, в общую казарму. Там находились те, кому предстояло стать его спутниками на ближайшие два года или теми, с кем он встретит свой последний час. Вот так вот все завертела судьба-злодейка.

Радовало хотя бы то обстоятельство, что некто Дворжак поквитался-таки с убийцей Алексея. Полен вполне уверенно говорил о трех лошадях, Даска подтвердила, что Алексей выехал на двух, ведя с собой заводную. В степь вдвоем на одной лошади не выедешь. Так что за Болотина поквитался кто-то неизвестный, и этот вопрос можно считать решенным.

А раз так, то остается очиститься перед законом, успокоить свою совесть, оказав посильную помощь семье погибшего (а поддержка в виде пары тысяч крон – это ой как солидно), и жить дальше. Оно вроде как даже суженая уже есть, и он вполне не против пойти с ней под венец. А там поставит хутор и заживет в свое удовольствие жизнью с детства понятной и устраивающей во всех отношениях.

– Простите, у вас есть книга «Двадцать тысяч верстин[6] под водой»?

– Сожалею, молодой человек, но все экземпляры распроданы.

– Да что же это такое?! Уже шестая букинистическая лавка, и опять опоздал!

– Не стоит столь уж отчаиваться, молодой человек, – поспешил успокоить парня старый книготорговец.

Как видно, он и сам был завзятым читателем, а потому прекрасно понимал, каким разочарованием для парня была невозможность приобрести столь желанный роман. Вообще-то книга у него была, и сейчас она покоилась под прилавком, еще ни разу не открытая и пахнущая свежей типографской краской. Но расставаться со своим экземпляром ради незнакомого парня? Ну уж нет!

Одно дело, если бы он сам уже прочел роман. В этом случае можно было бы подумать и о прибыли, потом дождаться, когда выйдет дополнительный тираж, и спокойно поставить книгу на полку своей личной библиотеки. Но он, как и все, читал лишь несколько фельетонов.

В середине зимы владелец газеты «Плезненские ведомости» решил уступить никому не известному автору и выделить под него всю колонку фельетона. Поговаривают, что автор даже приплатил господину Коуба за право получения всей колонки в утренней газете.

И вот вместо обычных шарад, загадок, стихов и занимательных анекдотов там появилась первая глава романа «Двадцать тысяч верстин под водой» никому не известного писателя. Эффект был сродни разорвавшейся бомбе. Поначалу номер расходился с обычной скоростью, но затем произошло нечто невероятное. Весть о новом произведении разлетелась с немыслимой быстротой, и в тот же день был распространен второй тираж газеты. Просто небывалая популярность.

На следующий день двойной тираж «Ведомостей» разошелся еще до обеда. Поговаривают, что на этот раз господин Коуба уже сам едва уговорил автора разместить в газете еще главу из своего романа. Потом был еще один день триумфа и… Последняя глава, ставшая достоянием общественности, заканчивалась уведомлением, что роман в самое ближайшее время появится на прилавках букинистов.

Позже стало известно о том, что подобные фельетоны появились во всех газетах больших городов королевства. Там успех был ничуть не меньшим. Более того, содержание глав породило множество жарких споров, причем не только среди обывателей и любителей чтения, но и среди ученых. В множестве клубов и салонов можно было нарваться на жаркие дебаты по поводу изложенного автором.