Фронтир. Здесь водятся чудовища.

- Я не запрещаю своей дочери встречаться с вами. – Папаша пристально взглянул в глаза молодому охотнику. – Уже одно то, что вы смогли за короткий срок накопить средства для приобретения стольких наших продуктов, делает вас очень привлекательным возможным претендентом на руку моей дочери. Но…, - тут родитель сделал тактическую паузу. – Если по вашей вине моя дочь станет несчастной, я сделаю все от меня зависящее, чтобы все ее несчастья вы ощутили на собственной шкуре.

Дальше случилось короткое, минут на несколько общение, связанное с расспросами со стороны потенциального будущего тестя, кто же есть по жизни парень, который на руку его дочери претендует. Почти в точности по народной поговорке произошло: «Без меня, меня женили». Впрочем, возмущения от получившейся ситуации Усков не чувствовал. Девушка из обеспеченной семьи и собой красавица. Разрешение на дальнейшие встречи от отца ее получено, а поженятся они или нет – то лишь будущее покажет.

Попрощался с милейшим Энрике Гарсия, так управляющего звали. А фамилия самая распространенная у конфедератов: Лопес. Попрощался и к ожидавшему его Роберту Кингсли двинулся. Тот уже устал Макса дожидаться, параллельно своими охотниками по браскому управляя.

- Явился, ловелас! – Сварливо встретил он парня. – Пошли к флайеру. По пути подробно расскажешь, что за штуковину по твоей милости мне установили. Что-то я никаких особых изменений, кроме голода, не чувствую.

Глава 14

И потекли для Макса рабочие будни. Свой долг в десять тысяч он Роберто уже через три недели отдал. Причем, и не обделял себя ни в чем. Даже с Марией разок выбрался погулять. Та помимо обычной цветочно – ресторанной программы попросила сводить ее за город на охоту. И плазмобой у нее оказался свой, калибром лишь чуть-чуть меньшим, чем у самого Максима, и базу знаний стрелка она максимального уровня заранее выучила. Вот такая необычная подруга завелась у нашего героя.

За город, кстати, сходили. Не смог отказать Макс чертовке, смотрящей на него таким умилительно просящим взглядом. Правда, чуть ли не по самой окраине пробежались. Но и там умудрились приключения на свою задницу поймать. Ну, не на задницу, но близко. Нет, завра какого-нибудь не встретили, а вот на гнездо крупных жалящих насекомых нечаянно наступили. Точнее, Мария наступила. В результате нескольких укусов одна нога полностью парализована оказалась, а крупные, в поладони, насекомыши в яркой угрожающей окраске так и перли сплошным потоком из-под земли. Макс ее на себе ее чуть ли не километр вприпрыжку тащил, спасаясь от разгневанных пешеходных шершней. Разумеется, у энтомологов эти твари, наверняка, какое-нибудь совсем другое название носили, но если полосатый, как шершень, и жалится, как очень большой и злой шершень, то как его еще называть? Слава богу, что яд у этих маленьких чудовищ оказался кратковременного действия, к тому времени, как насекомые прекратили погоню, и Макс смог остановиться, подруга уже смогла вполне уверенно стоять на ногах.

Она еще вынашивала планы страшной мсти этим полосатикам в виде внезапного выстрела из огнемета или большого облака инсектицида, но все же позволила себя беспрепятственно довести до городской окраины, а там такси – и ее небольшая, но очень уютная квартира. Ладно еще, что проживала Мария отдельно от своего родителя, а то ведь тот мог и вспомнить про свое обещание отомстить за страдания дочурки.

Укушенная ножка еще болела, Макс искренне человеколюбиво помог страдающей девушке стянуть с пострадавшей конечности комбинезон, проводил до ванной… там и задержался, потому что раненая проявила вдруг недюжинную силу и страсть, и, более не обращая внимания на боевую рану, практически принудила Максима к занятию с ней любовью. Ну, почти принудила, поскольку он и сам был очень даже не прочь этим заняться.

Ранним утром квартиру сеньориты Лопес они покидали вдвоем. Марии надо было спешить к открытию нейроцентра, у нее рабочий день начинался, а Макс, в очередной раз, к отбывающему в асиенду дона Мигеля флайеру. Флайер грузовой, вез недавно доставленное на Иридию сельскохозяйственное оборудование, но и для Ускова места в кабине хватало с избытком.

И еще пролетело несколько месяцев. Наноботы, подгруженные в организм, набирали критическую массу, потихоньку что-то там адаптируя и выстраивая всевозможные дополнительные цепочки. В частности, браском был снят Усковым с запястья по причине полной ненужности. Его функции полностью переняли на себя наниты. Вместо голографического изображения теперь картинка прямо на глазной нерв усовершенствованного человека подавалась. Но это так, цветочки. Ягодки еще только очень медленно вызревать начинали. Очень долгий это процесс, изменить и улучшить весь человеческий организм, нигде не навредив и не напутав.