Фритьоф Нансен

Тут надо глядеть в оба. Бродяга хитрит, он выбирает местечко, откуда удобнее всего напасть на жертву. Но куда же он все-таки исчез?

Погодите-ка, что это за темное пятнышко появилось в полынье? Так и есть — сверкнул глазами из воды и тотчас скрылся. Медведь — хороший пловец, и, наверное, ему не понадобится много времени, чтобы подобраться к льдине с другой стороны.

Несколько минут напряженного ожидания — и морда показывается из-за ближайшего тороса. Медведь как бы в раздумье. Нет, опять не то — до «тюленей» слишком далеко.

Зверь скрывается снова — и надолго. Неужели совсем ушел? Тсс! Он, оказывается, уже сзади. Присматривается, принюхивается, потом выдвигается из-за тороса всей тушей с таким видом, будто ничто на свете его не интересует. Медленно переваливаясь, он отчаянно зевает.

— Покойной ночи, папаша! — не удерживается Баллон.

Капитан фыркает в усы, но свирепо смотрит на шутника. Медведь вразвалку идет прямо на охотников, как бы вовсе их не замечая. Но глазки его горят. Все ближе, ближе… Сжался, присел, чтобы прыгнуть на странно неподвижные туши. Если ружье даст осечку, то…

Выстрел! Зверь впивается зубами в рану, чтобы загрызть маленькое неведомое существо, которое жалит так больно. Он падает, вскакивает, бежит, но пули догоняют его…

Пока «Викинга» несло вместе со льдами к Гренландии, десятки огромных желтоватых медвежьих шкур были свалены в его трюм.

После одной охоты зверобои окончательно признали Нансена своим.

К «Викингу» подошел здоровенный медведь. Корабль ому не понравился: кусочек не по зубам. Постояв немного, зверь, оказавшийся осторожнее и умнее своих сородичей, затрусил прочь.

Нансен, боясь упустить добычу, побежал за ним налегке, без куртки. Свитер, полотняные брюки и сандалии — одеяние, не совсем обычное для Арктики; но зато оно не стало намного тяжелее после того, как охотник, поскользнувшись при прыжке, плюхнулся в воду. Выкарабкавшись, подобрав отброшенное на лед ружье, студент отряхнулся и, не теряя времени на выжимание одежды, принялся искать куда-то скрывшегося медведя.

Они едва не столкнулись, человек и зверь, притаившийся за торосом. Медведь оказался проворнее: Нансен выстрелил уже вдогонку погружавшейся в полынью туше.

Где зверь вынырнет? Скорее всего, у противоположного края полыньи. Надо перебраться туда. Вон как раз две маленькие льдины.

Сильно разбежавшись, Нансен перескочил на первую. Он качался, стараясь удержать равновесие, когда раненый медведь внезапно вынырнул рядом. Раскрыв пасть, он яростно вцепился лапами в край льдины.

Крефтинг, который бежал следом за Нансеном, видел все это издали. Он вскинул было ружье, но тотчас со стоном опустил его: ноги Нансена загораживали медвежью голову. Сейчас зверь сбросит человека со льдины, удар могучей лапы, вода, окрашенная кровью…

Если бы Нансен растерялся или замешкался, его жизнь оборвалась бы в следующие секунды. Но, качаясь на шаткой льдине, он успел прицелиться и выстрелил прямо в грудь приподнявшегося из воды зверя.

А потом, возвращаясь на судно, этот неистовый охотник встретил еще двух медведей и, как был, весь мокрый, погнался за ними. Одного он уложил пулей в голову, второго ранил.

Раненый, не дожидаясь новой пули, пустился со всех ног. Нансен — за ним. Медведь — в полынью. Нансен секунду помедлил, а потом тоже прыгнул туда и, загребая одной рукой, поплыл, держа ружье над водой.

Со льдины на льдину, из полыньи в полынью медведь и охотник уходили все дальше от корабля, команда которого облепила мачты: подобной охоты никто из зверобоев еще никогда не видел.

— Он с ума сошел, этот щенок! — негодовал Лар-сен. — У него подмокнут все патроны.

А у Нансена был один-едииственный патрон. Нагнав медведя, он послал ему пулю в голову. Случись осечка, охотнику оставалось бы только пустить в ход либо приклад, либо перочинный ножик.

На «Викинге» несколько дней только и говорили об этой погоне. Крефтинг немного поругал студента за легкомыслие, но остальные были другого мнения. Ай да Нансен, вот так Нансен! Плавает и ныряет не хуже медведя!

В опасных водах

Если медведи не появлялись, Нансен поднимался в «воронье гнездо» и подолгу смотрел на далекий берег Гренландии. «Викинга» несло вдоль неисследованного восточного побережья этого гигантского острова. В лучах солнца сияли его снежные горные вершины. Пояс густых движущихся льдов, среди которых виднелось несколько довольно крупных айсбергов, казалось, охранял подступы к острову, преграждая путь кораблям.

С каждым днем гренландское побережье все приближалось: «Викинга» несло туда, где синеватые ледники обрывались в море.

Прильнув к подзорной трубе, Нансен видел, как над горными цепями полярный мираж колыхал их опрокинутые отражения, похожие на дым вулканов. Ночью горизонт пламенел расплавленным золотом и пурпуром, и тогда остров казался непонятной, сказочной страной.