Фридрих Людвиг Шрёдер

«Придут, быть может, времена,
Когда искусства сила станет нам ясна,
И вы поймете истину страстей великих,
Отвергнете Гансвурста шум и крики.
Пусть он умрет, пусть яд его проказ
Пройдет, как сновиденье, мимо вас.
Но нет, вам не расстаться с Арлекином.
Его вы любите, как брата, сына,
Отдать готовы вы ему свой ум и знанья,
Приличия, сноровку, воспитанье.
Находите вы в Арлекине до конца
Свой облик тунеядца и глупца.
Девиз ваш: дальше от добра, морали,
Невинность вы давно навек изгнали,
Считаете ее ничтожной суетой
И заблуждением, игрой пустой.
Она не стоит даже подаянья.
Так выслушайте же мое признанье:
Хочу добра я для страны родной,
У вас на это взгляд совсем иной,—
Искусство — это только шутка, развлечение,
К нему питаете вы ненависть, презренье.
Поездка в Францию вам заменяет всё,
Не скрыть вам тупоумие свое.
Чтобы постичь театра глубину и чувства,
Потребны ум, открытый для искусства,
Любовь к добру и жажда истин, знанья,
А не корысть и самолюбование.
Добро и правду понимают только те,
Кто безразличен к злобе, суете,
К уколам, издевательствам врагов,
Кто ради истины страдать готов.
Прошу, призыв мой вы поймите откровенный,
Раскройте сердце думам сокровенным,
Оно подскажет правды вам пути,
По ним должны отныне вы идти.
Я обратилась к вам без гордости и спеси,
Прошу мои слова понять, продумать, взвесить».

(Пер. Э. Глухаревой)

Раздавшиеся со сцены обвинения касались, разумеется, не только гамбургцев. Зрителям других городов можно было адресовать те же упреки. Но прозвучали порицания Нейбер именно в стенах театра вольного города и были восприняты тамошней публикой как тяжкое оскорбление.

Однако вряд ли мужественная Нейбер сожалела о своей откровенности. Даже когда позднее судорожно искала новых приглашений, даже и тогда, когда, забытая всеми, старая и больная, доживала в нищете свои дни.

Глава 7 ГАМБУРГСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ТЕАТР

В конце 1766 года Лёвен публикует «Предварительное извещение об имеющем быть на пасху преобразовании Гамбургского театра». Оно явилось, по существу, декларацией о предполагаемом открытии Национального театра и мероприятиях, которые намерена осуществить его дирекция. В «Извещении» сообщалось, что новая труппа будет составлена из лучших актеров Германии, попечение об образовании и вкусе которых вверяется создателям театра. Это они возьмут на себя заботу об организации для актеров лекций о сценическом искусстве, будут следить за чистотой их нравов, а также обеспечат пенсиями ветеранов сцены — неслыханное нововведение, о котором прежде не было и речи.

Своим «Извещением» Лёвен стремится вселить в гамбургцев надежду, что именно в их городе будет создан театр, искусство которого достигнет уровня, какого не добьется в ином месте, в иных условиях. И говорит о путях, способных привести к большим успехам немецкой сцены.

Германское искусство, считает он, не сможет расстаться со своим детством, пока не будут осуществлены необходимые для этого меры. По мнению Лёвена, руководить театром должны не принципалы, для которых труд их коллег лишь источник хлеба насущного. Поэтому пока тонкое, поучительное искусство театра останется в руках нынешних хозяев трупп, актеры будут лишены необходимого поощрения и поддержки, у них не родится стремление следовать достойным образцам; драматурги не обретут вдохновения и не напишут остро необходимых пьес, а театральная цензура не перестанет распоряжаться выбором репертуара.