Читаем Фреон полностью

Кладбище оказалось большим, старинным, да ещё, за рвом, оно продолжалось дальше, полторы сотни могил были обозначены только табличками с номером — должно быть, «неучтённые лица» без документов. И повсюду — неподвижные фигуры, сидящие возле ям в земле. Может, и прав в чём-то «Долг»? Может, действительно Зона враждебна человеку?

— О-о, да это никак докторский выкормыш со свежими трупаками в гости пожаловали! Ах-ха… однако!

Голос был громкий, хриплый, наглый. Я обернулся на него и увидел, что на лавочке у провалившейся гробницы сидит высокий худой старик. Его можно было принять за зомби — по крайней мере то ли засалившийся ватник, то ли толстый пиджак был измазан брызгами жидкой глинистой грязи настолько, что на ткани буквально не оставалось «живого места». Брюки с пузырями на коленях были испачканы и местами порваны, но в отличие от большинства мертвецов старик носил обувь — на его ногах были грязные резиновые сапоги с неровно отрезанными голенищами. Лицом он тоже походил на местную нежить — пёстрое, морщинистое, безбородое, отвислые губы, несколько прядей волос вокруг круглого, гладкого, как бильярдный шар, черепа. Только глаза говорили о том, что старик живой, — взгляд был острый, злобный, насмешливый и… абсолютно сумасшедший.

— Добрый день, дед Игнат, — поздоровалась Пенка. — Нужен совет.

— Здравствуйте, отец, — кивнул я.

— Ну… кому, может, и отец, а кому и товарищ смотритель кладбища Игнат Васильевич. Чё припёрлись?

— Вопрос. — Пенка склонила голову чуть набок. — Узнать.

— Ну, спрашивай, чучело однорукое.

— Эй, дед… ты бы это, поаккуратнее… — Фельдшер насупился. — Мы тебя вроде никак не оскорбляли.

— Тебе кто слово давал, щенок? — Старик осклабился, показав гнилые пеньки зубов. — Ещё бы ты меня оскорбил, борзота. Заткнись и не отсвечивай.

И старик вдруг покатился кашляющим смехом, хлопая заскорузлыми ладонями по коленям и хрипло отхаркиваясь.

— Припё-орлись, понимаешь… ишь ты. Коз-лята… ходют, ходют, не сидится им, ёк-макарёк. А здесь — режимный объект! Секретное поселение! Стой, стрелять буду! Уроды! Пшли вон отсюда! Кладбище закрыто!

— Не надо. Говорю я. Вы говорите потом. — Пенка повернулась к нам и, пока Игнат хохотал и надрывно кашлял, время от времени грязно бранясь и угрожая вынести из сторожки ружьё, прикрыла глаза.

— Эй, длиннорукая. — Старик вдруг сморщился и погрозил Пенке суковатой клюкой. — Ты ко мне в голову не лезь. Ещё раз учую — не посмотрю, что Доктор тебя хранителем выбрал, всю башку расшибу вот этой вот дубиной, учти. Эти фокусы для своих дураков оставь. А вы, покойнички, кстати, правильно делаете, что ходите за этой чучелой. Глядишь, и оживёте потом, когда вдруг помрёте — она эту фиговину ох как хорошо проворачивать умеет. Скоренько, смертнички, будет вам банька. Ох, мировая банька, да с веничком.

Игнат снова захихикал, кривляясь и постукивая в землю палкой.

— Сигареты есть? — вдруг осведомился он вполне спокойным тоном, вытерев слюнявый рот замызганным платком.

— Нет, не курим. — Фельдшер пожал плечами. — Вредно это.

— Да какая вам теперь разница, вредно иль полезно? — тихо спросил старик. — А ты что, доктор? Ишь ты, и впрямь доктор… хи-хи… мало нам было одного лепилы на всю Зону, дык второй заявился. Ну, дела… слышь, а ведь и в самом деле табачка у вас нема, не соврали. А у меня вот даже самосад неделю как весь вышел. У-уххх. Пойдём, нужные вы мои.

Игнат, кряхтя, поднялся, подобрал лопату и побрёл по тропинке между оградок.

— Э-эх… так и не сработал дела. Потерпи уж, бедолага. Завтра вырою.

— С кем это он? — шёпотом спросил меня Фельдшер, поправив на плече вырубленного Философа.

— С кем? — Старик не обернулся. — Дык с утречка сегодня шкрябает один, вылезти не может, болезный. Хиленький, надо полагать, силёнков ему не хватает. Ты вон ухо-то к земле приложи да послушай! Оно чётко разберёшь.

«Свободовец» содрогнулся, а смотритель снова тонко, с хрипотцой рассмеялся.

Не обращая никакого внимания на стоящих вокруг зомби, старик бодро вышагивал, пригибаясь иногда под мёртвыми ветками деревьев, один раз только прикрикнув «не балуй!» тощему безрукому мертвецу, неожиданно бросившемуся наперерез. Тот, как ни странно, послушался, замер на месте, только глухо замычал забитым землёй ртом.

Перейти на страницу:

Похожие книги