Фрэнки Ньюмен против Виртуальности

Наверное, мне следовало бы поразмышлять над тем, что вот такой способ внедрения реального человека в виртуальность открывает какую-то новую форму жизни или, по крайней мере, среду обитания. Но мне этого делать некогда, потому что мой мозг и так выворачивается наизнанку, пытаясь решить сиюминутные конкретные задачи.

Первая: что мне делать с Кларой? В Рочестере, сидя перед компьютером, я об этом даже не задумывался. Ну, перепрыгну на четвёртой стадии в другую игру, и — счастливо, дорогая! Возвращайся к своему Доусону! (Кто он, интересно, тебе?). А уж потом вернусь за тобой — если выберусь из этой заварухи, конечно. Кем она была для меня там? Так, фигурка на экране… А теперь рядом со мной живой, реальный человек, которого я знал и раньше. Всё в ней: внешность, голос, манеры, характер — говорят о том, что это действительно она, ничуть не изменённая виртуальностью. Что будет с ней, если я соскочу с «Поисков»? Благополучно вернётся домой? Или в начало игры и будет ждать, когда кто-то другой возьмётся её отсюда выводить? Ответа у меня нет.

Вторая. Допустим, я ей открою свой план. И скажу: «У тебя нет другого выхода, давай прыгнем вместе». Положим, она согласится. Куда мы попадём? Мне так и не удалось рассмотреть ту игру, которая пересекается с нашей. Мы можем оказаться в тюремной камере («Побег из тюрьмы») или под землёй в канализационной траншее («Диггер»). Ни в ту, ни в другую я не играл, и не имею представления, как оттуда выбираться. Пока я думал, что брошу Клару и буду один, это меня мало волновало: что-нибудь попробую, всё равно других вариантов нет! А с ней — это совсем иное дело: ответственность, чёрт возьми! Нет, Блейн знал, что делает! Ничуть не лучше вариант с «Приключениями в старом квартале»: я в ней дальше второй стадии не ходил, а там постоянно стреляют и бьют по морде… Возможно, у двух «Д» есть и другие игры, но мне от этого не легче: я их не знаю. На первый взгляд, есть какие-то шансы, если это — «Стань мэром города», но это только на первый взгляд, потому что попасть в неё смогу только в тот момент, когда на балансе у Шаффнера уже ноль, у Ньюмена вообще минус, а с таким «капиталом» нечего и думать о том, чтобы как-то выбраться. Проблема.

Наконец, третья. Можно выполнить план Джейсона-Блейна до момента возвращения с сокровищами в виртуальный Рочестер, а там завертеть всё по-своему и добить «Джейсон & Доусон». Так ведь опять неувязка: твёрдо рассчитывая соскочить в четвёртой стадии, я ни разу не проходил пятую и шестую и даже не заглядывал в них…

— Привет, Фрэнк! — слышу я сзади.

Вот тоже интересно: мы ведь с ней Эдвенчер и Бьюти, а зовём друг друга настоящими именами.

— Замечательно выглядишь, — киваю я в ответ.

Она, безусловно, и сама это знает, но всё равно благодарит и становится рядом, облокотившись на борт. Какое-то время мы стоим молча и смотрим на море. Оно продолжает меня баловать своим спокойствием и выглядит потрясающе красиво. Пожалуй, оно составляет Кларе достойную конкуренцию.

— Расскажи, что будет дальше, — просит она.

Я усмехаюсь. Непривычно всё-таки быть в роли ясновидящего.

— Скоро придём в какой-то порт, видимо, арабский — в игре он без названия, но сужу по одеждам. Там меня пригласят во дворец султана, и я пойду — то есть, мы пойдём, — потому что мне нужно в этом дворце украсть ключ от тайника. Султан увидит тебя, влюбится и захочет взять в свой гарем…

— Кошмар, — поёживается она. — Представляю, что будет дальше: меня хватают и где-то прячут, ты разыскиваешь меня по всему дворцу и везде дерёшься со стражниками султана…А нельзя мне остаться на корабле?

— Наверное, тебя похитят и отсюда. Лучше уж придерживаться того варианта, который мне знаком.

Чувствую, что она смотрит на меня, и тоже поворачиваюсь. У меня нет никаких претензий к султану — я его заранее понимаю!

— Но ведь ты меня спасёшь? — настойчиво спрашивает Клара.

— Эту стадию я не всегда проходил с первого раза, — честно признаюсь я. — Там есть очень трудный эпизод в зале… Но со второго — всегда.

— А что будет, если и сейчас с первого раза не сможешь?

— Нас отбросит в начало этой стадии, и мы опять будем с тобой плыть по морю, вот так же стоять и разговаривать.

— А это неплохо! — оживляется она, и тут же её лицо становится задумчивым. — Я бы хотела вот так плыть и плыть и никуда не приплывать…

В её голосе я слышу грусть. «Кем тебе приходится Доусон? Почему ты делаешь всё, что тебе прикажут»? — эти вопросы уже готовы сорваться у меня с языка, но в это время, конечно же, бьёт корабельный колокол и раздаётся крик вахтенного: «Земля»! Что поделать — игра!

— Ну, что ж, — вздыхает Клара, — у тебя сейчас будет полно дел. Пойду, наряжусь для визита во дворец.

Она уходит в свою — вообще-то, в мою — каюту. В её последних словах я слышу какую-то странную интонацию, и это мешает мне сказать ей, что никаких дел у меня нет. Я нужен только там, где игрой предусмотрены какие-то мои действия, а всё остальное заложено программой и происходит как бы само собой: можно даже рулевого убрать от штурвала — корабль всё равно придёт именно туда, куда надо.