Фрейлина немедленного реагирования

— Пардоньте, за блохастого недоумка Пушистика, — поправился Горгулий, соблюдая всю стилистику эмоциональных выражений Мурза. — И теперь наш рыжий герой убивается от горя, поскольку не знает, как выбраться из Академии, чтобы похитить возлюбленную из лап стервозной королевы Ризеллы до свадьбы!

— Так это ж международный скандал! Ик! — Кристина рвалась за третьей бутылкой больше всех, но, судя по частоте икоты, ее столику наливать уже не стоило. — И это так романти-и-ично….

— Мяу! Кис-ми! — философски выдохнул кот, что в переводе означало: «Великая Любовь стоит сотен жертв!»

После такой фразы выпившая Кристина морально растаяла и потеряла остатки здравого смысла.

— А ведь он прав! Они с Бусинкой прекрасная пара, у них будут прекрасные котятки! Мы просто обязаны им помочь! Давайте устроим государственный переворот и свергнем Ризеллу? — и, подорвавшись с места, бросилась к двери исполнять одной ей ведомый план.

Далеко, правда, не убежала. Споткнувшись о пустую миску Чешуйки, растянулась на полу во весь рост и даже умудрилась больно стукнуться лбом о дверь.

— Да уж, с такими спасительницами великой любви и никаких врагов не надо, — прокомментировал этот эпичный полет Каменюка. — Они угробят и себя, и тебя, Мурз, даже не выходя за пределы Академии!

— Не слушай его, котик, — поднимаясь и отряхиваясь, возмущалась подруга. — Мы обязательно спасем Бусю, только я еще не придумала как! Ик!

И все бы ничего, если б сказала она это на русском языке. Вместо этого я и Анфиска услышали из ее уст набор непонятных нам урчаще-мурчащих звуков, которые, впрочем, прекрасно расшифровал кот, потому как следующие минуты две одна пьяная брюнетистая фрейлина провела за оживленным разговором с рыжим представителем кошачьих.

— Забавно, — опомнилась Анфиса. — Выходит, чтобы дар Кристины пробудился, ее надо было стукнуть посильнее?

— Или напоить…

Теперь было уже неважно, что именно послужило катализатором, важно было другое — дар у подруги пробудился, а невольным свидетелем этого стал Горгулий, который теперь, с видом ищейки, напавшей на след, наблюдал за животрепещущим диалогом подвыпившей парочки. Арсений напал на след новой сплетни, и теперь она грозила разлететься по всей Академии.

— Оу, так я вам больше и не нужен. Теперь у вас есть собственный переводчик со звериного…

— Хм-хм… — Анфиса тактично откашлялась и ткнула тонким пальчиком в крыло преподавателя. — А давайте вы никому не станете рассказывать о том, что здесь произошло? Ни о несчастной любви Мурза, ни о… хм, Кристине!

— Это почему же? Невиданное дело, пробуждение такого необычного дара, это событие не должно оставаться без внимания!

На самом деле на морде Горгулия открытым текстом читалось: лукавил историк еще как, почувствовал возможность получения выгоды и теперь за свое молчание собирается потребовать ценный выкуп.

Поняла это и Анфиса, вот только по ее лицу даже тени сомнения в своих действиях не промелькнуло, блонда опять начинала напоминать если не Ленина на броневике, то как минимум устрашающего Берию. Даже огоньки в глазах зажглись для пущей убедительности.

— Вопросы нашего пробуждения курирует лично герцог Эридан, и, боюсь, ему не понравится хотя бы тонюсенький слушок о чем-то не согласованном с ним…

— Отлично! — Тысячелетний препод был тоже не лыком шит. — Кнут у вас внушающий, а какой мне причитается за молчание пряник?

— Мы за вином сходим! — выпалила я и тут же осеклась, потому что не собиралась заявлять ни о чем подобном.

— Что?! — Фиска сверлила меня округлившимися страшными глазами, всем видом говоря: «Ты идиотка, что ли? Какое вино?»

Горгулий же, наоборот, предложению оказался несказанно рад:

— Отлично! Десять бутылок — и мы в расчете! Таскать можете частями. Сегодня одну, завтра две, ну и так далее…

В последнюю часть его предложения я уже не вслушивалась, переваривала произошедшее.

Да, я пьяна, но не настолько же, чтобы себя не контролировать. Это еще что за новости? Почему я это сказала?

«Ну я! Это была я! — Довольнейший голос молчавшей до этого шизы гулко раздался в моем мозгу. — Если тебе продолжения банкета не хочется, то я бы еще от парочки бокальчиков не отказалась!»

«Эльвира, по какому праву? Это мое тело!»

«Наше, — заупрямилась шиза, — оно наше, общее! И сейчас оно хочет еще вина».

«Мое! И только посмей еще раз такую подставу провернуть!» — Неожиданно для самой себя я перешла на угрозы, хотя даже отдаленно не могла представить, чем могу запугать этого наглого таракана, засевшего в моей голове.

Впрочем, угрозу Эльвира оставила без ответа, хмыкнула и замолчала, словно не она только что устроила мне веселую прогулку за вином для одного каменного алкоголика.

— Ну, и где этот подвал? — Смирившись со своей участью, я собиралась в винный Крестовый поход.

— Ну, не совсем подвал… — внезапно замялся препод, переминаясь с лапы на лапу. — По сути, это чердак.

— И-и-и?! — Вот сейчас в его словах я прочувствовала явный подвох.

— Это склад химических реактивов, ядохимикатов и волшебных зелий…

Вот теперь я начинала понимать, куда клонит эта каменная зараза.