Фрейлина немедленного реагирования

— Кажется, я сегодня погорячился, когда назвал твои решения умными. —

обронил блондин, продолжая свой путь.

"Нет, ну что за человек? Он вообще может нормально общаться?"

Судя по ряду факторов, не может. И я не могла оставить его хамское заявление без внимания.

— Может, хватит завуалировано обзывать меня дурой?! Надоело уже!

— Заметь, я тебя так не называл, ты сама про это заговорила! Но и отпустить, не отпущу! У тебя голые ноги, а здесь острые камни! Я не настолько бессердечен, чтобы заставлять девушку идти по ним босиком.

"Вот уж спасибо!" — после такого заявления шагать по острым камням захотелось с удвоенной силой и с громкой радостной песней, например, про "монтажников — высотников".

— Может, все же в медпункт? — уже потеряв надежду, в последний раз попросила я и выкинула свой заключительный козырь. — Вы ведь обещали врачу явиться через полчаса и проверить Трою, а уже минут сорок прошло!

— Обещал, значит приду! Но позже! Сейчас изменились обстоятельства, —

какие именно, герцог уточнять не стал.

"Интересно, что же я ему такого сказала, после чего он стал так себя вести? Ведь все поменялось именно после моих слов".

За событиями последнего часа я и сама не могла разобраться, что же успело измениться. Все происходило слишком быстро.

"Эй, подсознание, — окликнула я. — Давай анализировать произошедшее?"

Второе "я" молчало, показывая, что и одного "я" в этот момент с меня достаточно.

"Ну, как хочешь! Сама разберусь!"

Итак, все началось с моего идиотского сна. Что в нем было странного? Да все там было странным, начиная от запаха роз, заканчивая чересчур милым

Эриданом. И если судить по логике Кристины, то мой сон можно уже назвать вполне вещим и сбывшимся. Отравленные розы в палате у Трои, и Эридан уже таскает меня на руках.

Дальше — больше. Судя по описанию того, что видел злыдня — блондин, у меня случился какой‑то невнятный припадок.

Эпилепсией я не страдала, глаза у меня раньше не мутнели, а вот

Ванговские замашки у моих видений были более чем занятными. Интересно,

с каких это пор я заделалась местным Нострадамусом?

Перебирая в памяти сегодняшний ужин, с уверенностью заявила сама себе,

что никаких грибов не ела, а значит, возможности все списать на галлюцинации не будет.

Артефактов я тоже не глотала, в этом убедился уже сам Эридан, когда признал, что "теневая интуиция" все это время находилась в хранилище.

Следовательно, единственные обстоятельства, которые могли поменяться за время нашего с ним разговора, это те, о которых он узнал из моего рассказа — а именно те стремные стражники.

"А еще если ты пораскинешь мозгами получше, то догонишь своей чудоголовой, что в академии есть предатели! Которые роют могилу не только

Трое, но и Глебушке".

Ехидное подсознание все же вышло из подполья, а вот меня эта самостоятельность мыслей начала конкретно пугать.

Люди с голосами в голове должны содержаться в отдельных лечебницах, а мне туда очень не хотелось.

"Шиза! Или что ты там такое… Ты, блин, кто?"

"Потерпи, узнаешь", — загадочно ответило "нечто" и поспешило вновь скрыться в лабиринтах мыслей.

"Офигеть, мое собственное "я" не хочет со мной разговаривать. Может,

я до сих пор сплю, это бы объяснило все происходящее" — захотелось себя ущипнуть, но вместо этого я решила все же выяснить у злыдни один интересующий меня вопрос:

— Так куда мы идем? — мой голос звучал на удивление уверенно, и не скажешь, что в предрассветной ночи меня куда‑то тащат на руках.

— Увидишь. Ты только ее не пугайся, она на самом деле добрая.

— Она — это кто? — не догнала я.

Мужчина загадочно хмыкнул.

По интонации герцога я ничего понять не смогла, решила заняться физиогномикой и внимательно изучить его лицо.

А оно у блондина на этот раз казалось не таким непроницаемым, как обычно. Сейчас он был не похож на привычного себя — добрее стал, что ли. В

последний раз я видела его так близко, когда он спас меня от летающей смертоносной туфельки, вот только тогда мне было очень страшно, и рассматривать его длиннющие ресницы не было никакого желания. А ведь у него действительно красивое лицо, даже отсутствующий глаз и заменивший его артефакт были не уродством, а скорее некой изюминкой внешности.

Голубое "орлиное око" сейчас не сверкало гневным, замораживающим светом, наоборот, здесь, среди гор мягкий свет артефакта норовил слиться с нежным, пастельным, предрассветным небом. Второй, живой глаз герцога был удивительного зеленого цвета, почти изумрудного, никогда не видела таких у людей. Этот цвет мне напоминал глаза кота в ночи, когда в зрачки попадают отблески случайного света…

"Интересно, а такое явление можно назвать гетерохромией, или в случае с артефактом это не читается?" — задумалась я, и тут же была выдернута из мыслей бодрым голосом блондина.

— Ну и что ты на мне так внимательно рассматриваешь?

— Ничего, — молниеносно буркнула я, мгновенно смутившись.

Блин, это ж где должен быть мозг, чтобы так откровенно пялиться на герцога, вооруженного родовым артефактом. Глазки, подумаете ли,

разглядывала, вот же глупая.

Блондин моему "ничего" явно не поверил, но и на ответе не настаивал,