Фрегор Ардин

Выезд утром, ресторан, Дом-на-Холме, «Парадиз», «Розочка», гонка по кольцу для протрезвления, «Охотничий» и в «Орлиное Гнездо», а сухого пайка ему теперь не дают, и он голодный и усталый как… и слова-то сразу не подберёшь. Сильно за полночь Гаор ввалился в рабскую казарму вполне готовый к тому, чтобы врезать первому встречному. Даже Вьюнку. Но его встретила та, в бордовом. Сейчас она была в расхожей тёмно-серой рубашке на голое тело и окликнула его из полуоткрытой двери будуара, когда он проходил в спальню.

— Дамхарец…

— Чего тебе? — буркнул он.

— Не ори, глотка лужёная. Зайди на дольку.

— Ошалела? — удивился Гаор. — Я с выезда. Не жрал ещё.

— Зайди. И поешь, — она усмехнулась, — и отдохнёшь, и удовольствие получишь.

Гаор невольно остановился, думая, как бы её отшить, но, чтобы в будущем были варианты. Так откровенно его ещё здесь не зазывали, да и не хотел он с ней ссориться. Она бесцеремонно вышла в коридор, показав ему, что кроме рубашки на ней ничего нет, схватила его за рукав куртки и с неожиданной силой вдёрнула в будуар.

— Давай, сейчас и успокою тебя, и взбодрю. И поговорить мне с тобой надо.

— С одной задницей на всех ярмарках пляшешь? — усмехнулся Гаор, поддаваясь её рывку.

— Моей задницы, — рассмеялась она с насторожившей его готовностью, — на дюжину таких, как ты, хватит.

— Это ты загнула, — ответил Гаор, расстёгивая и снимая куртку.

Возле кровати стоял маленький переносной столик, а на нём… каша, кружка с чаем, хлеб… Она что, ждала его? Совсем интересно.

— Точно, дамхарец, — перехватила она его взгляд. — Иначе, думаю, тебя не заловить и не заманить. Вечно ты у хозяйской ноги.

— За плечом, — поправил её Гаор. — Я ж телохранитель, где мне ещё быть?

— А мне по хрену где ты у него. Мне важно, где ты со мной. Понял?

— Чего тут непонятного. И давно это с тобой?

— Тебя хочу? Давно. Да пока ты в третьей был, не с руки как-то. А сейчас, — она по-свойски подмигнула ему, — и по-семейному можно. Не чужой ты теперь.

Это было нечто новенькое и весьма интересное. Тем более, что под разговор он разделся, сел на кровать и принялся за еду.

— А зовут тебя как? — поинтересовался он между двумя ложками каши, густой, ещё тёплой и даже с каким-то приварком, чуть ли не мясо туда нарезано.

Она рассмеялась.

— Вербочка я.

— Хорошее имя, — вежливо одобрил Гаор. — Так о чём поговорить хотела?

— Потом, — отмахнулась она, внимательно и как-то выжидающе наблюдая за его трапезой.

— Потом не до разговора будет, — усмехнулся Гаор. — Ну?

— О Вьюнке.

Гаор сразу и удивился, и тут же, как ему показалось, сообразил.

— Он что, твой…?

— Ну да, — кивнула она.

— Ну, так чего? — не понял её озабоченности и даже тревоги Гаор. — Нормальный малец, не трогаю я его.

— В том-то и дело. Ту, Снежку вроде, ты тоже не трогал. Её и порвали сразу насмерть, как в серьёзную работу взяли. Вот и беспокоюсь я. Не готовишь ты его к серьёзной работе. Ну, рвать не надо, конечно, но постепенно-то, пальцем хоть, или скажем, у Милка стержни возьми, есть такие…

— Ты… — наконец справился с собой и перебил её Гаор. — Ты хоть понимаешь, о чём просишь меня? Чтоб я твоего сына насиловал?! Так… так какая ты мать после этого?!

— Нормальная! Он сын мне, хочу, чтоб он жил, а не в трупарне лежал. Как человека прошу.

— Как человека, — хмыкнул Гаор, вытряхивая в рот последние капли густого и сладкого до приторности чая. — Всё у вас не по-людски… Ладно, придумаю что-нибудь.

Сытная и достаточно вкусная еда привела его в благодушное состояние, и усталость куда-то прошла, и свет словно ярче стал. Он уже хотел попросить её выключить свет, а то глаза режет, как… как вдруг понял, что это не лампа, а он… это он как после «пойла». Откуда?! Гаор схватил кружку, быстро провёл пальцем по тёмному липкому налёту на дне, и увидел… еле заметный слабый — не обострись зрение, и не заметил бы — зеленоватый отблеск. «Пойло!» Эта стерва налила ему «пойла» в чай! И сахару пять ложек вбухала, чтоб он не заметил!

— Ты… ты чем напоила меня? — сдерживая себя, чтобы не заорать в полный голос, спросил Гаор.

— А что? — она то ли в самом деле не знала, то ли притворялась незнающей. — Оно усталость снимает, а ты после выезда…

— Ну… — у него тряслись, прыгали губы, мешая говорить, а где-то внутри снова вспухала, разрастаясь комом, чужая злобная, и к его ужасу, приятная даже долгожданная сила, — ну, сука, стерва, я с тобой как с человеком хотел, ты сама меня довела, ну так, получай.

— Ты чего? — даже испугалась она, увидев его внезапно посветлевшие, ставшие янтарно-жёлтыми глаза. — Да они все четверо глушат его, и мы все пьём, иначе …

— Меня с голозадыми равняешь! — он ухватил её за волосы, скомкав, разрушив уложенный на макушке пучок и рывком не укладывая, бросая на постель. — Ну, так получи по полной!