Франт 3

— Пока рано судить, Ловиль. Еще нужно понаблюдать, но пусть более не усердствуют. А если хочешь, то я сам им займусь. Так и быть, освобожу тебя от лишних забот, — опять, как-то чересчур безэмоционально и вроде бы как невзначай выдал собеседник ее величества, но та уже не стала обращать внимания и придавать значения всякой ерунде.

— Да как хочешь — мне как-то… — отложив очередной элемент пирсинга и лениво потянувшись, зевнула ее величество, закончившая уже облегчать свои части тела от почти килограмма разнообразных диковинных и однозначно дорогих висюлек. Как раз, прежде чем приступить к расшнуровыванию и расстегиванию множества ремней стягивающих ее розоватое тело. — Заодно и эту… Вольскую награди, раз уж это она ту пьянь нанизала на свою алебарду. Дикари(негодуя). С кем приходится иметь дело! Ты только подумай: припереться в цивилизованную страну, чтобы постигать благородную магическую науку с этим… дрыном. Фи. Ладно, ордена «Дружбы Народов» с нее хватит, ну или сам решишь. Да и прочих студентов, раз такое дело, не забудь. Франту медаль «За Отвагу»(захихикав), раз уж он у нас такой «смельчак».

— Согласен. Помоги мне с анальной пробкой, дорогая.

Почти минута открывания-закрывания рта ее величества, что оказывается имеет очень большие глаза, была наконец прервана, всё с той же интонацией, способной посоперничать в эмоциональности с роботом Вертером, ну или Т-800, если хотите, произнесенным столь «эксцентричным» комиком:

— Шутка.

— А, — выдохнув наконец, сумела произнести рыжая, но всё же улыбнувшись, решила разрядить обстановку в результате пусть и неудачной, но очевидно же что, призванной поднять ей настроение шутки возлюбленного. — О! Только что вспомнила. Мне тут, представляешь, донос подкинули. Вообрази, у нас тут, где-то, какой-то орден то ли усов, то ли бороды завелся и плетет заговоры. Каково(рассмеявшись)?

— Как-как? Орден бакенбардов? — поддержав до невозможности фальшивым смехом собеседницу, натянул на свое лицо улыбающуюся маску серый господин, а «отсмеявшись» продолжил, якобы утирая проступившие слезы. — Что за чушь? Повеселила, Ловиль, повеселила. Кстати. Мне тут доставили новый веселящий Драконий Дым. От него должны пятки неметь и соски ныть. Не желаешь попробовать?

— Спрашиваешь. Давай скорее. Ну скорее же!

* * *

— … и вот, когда рука уже устала колоть, а от тел врагов не было видно земли, она подошла ко мне и положила свои руки мне на плечи. Когда же наши глаза встретились, проникновенно произнесла: Франт, я… я думаю в королевство вторгаться не стоит. Столицу-то их мы возьмем, но вот удержать никак не сможем, так что возвращаемся, — наконец закончил я эту каждый раз заставляющую прослезиться всех присутствующих дам историю, а мужчин периодически вскакивать с желанием срочно объявить сбор для похода прямиком на нечестивцев. Такую вот правдивую и исключительно достоверную историю о «Ввеликой Битве у Белосолья», или как ее еще называют, «Пятеро Против Тысяч», где только я больше сотни врагов поверг, а вражеского магистра спасло лишь то, что мой мечь, уже третий по счету, сломался в решающий момент. Что ж, самое время поднять кубки за победу Ардского оружия. — ЗА ПОБЕДУ!!!

— Да!

— За Победу!

— Так их!

— Урааа! — и еще множество подобных возгласов последовали моему призыву, прежде чем очередные литры грячительного перекочевали из всевозможной тары в разнообразной вместительности желудки. Хорошо, что я не пьянею благодаря моей ненаглядной нейросети.

Кстати, я ж не поведал еще о своих трофеях, как по результатам ночной вылазки в лагерь Большичей, так и посещения мира эльфов.

Итак, меч Большекрутской, после некоторых косметических изменений и маскировки, занял место Красавицы. Он удивительным образом ее напоминал, только имел гораздо более изукрашенный эфес, который нынче лишился ненужных «брюликов». Но самое главное, он имел гарду! Да-да, типичную такую крестовину, вдоль которой шла жила, что и обеспечивало возможность её обычному металлу при отражении атаки не быть перерубленным напитанным магической энергией клинком с жилой противника.

Большего о моей новой Красавице, так как старую я довольно выгодно продал с гвардейскими мечами, а новую точно так же и поименовал, мне сказать нечего.

К слову, появление новых вещей у меня никого не удивляет, ведь всем теперь известно, что я при деньгах, раз в числе прочих пою «однополчан».

Жезл княгини, после аналогичных манипуляций, и теперь уже никто не опознает в нем имущество мертвой аристократки, занял-таки свое место на моем поясе, заменив прошлый, который я не продавал, а решил слегка поисследовать. Но пока особых результатов не достиг, так как и без того много дел, но обо всём по порядку.

Защитная пряжка ее светлости, которая после таких же маскировочных мероприятий заняла место у меня на поясе, была не столь вычурна и витиевата как прошлая, которая так же пойдет на исследование или просто полежит до лучших времен, так как такие редкости продавать глупо, так вот, новая пряжка была гораздо более мужественного вида и очевидно древняя, поэтому ее я носил гордо и без стеснений.