Франт 2

— Франт, вы опять с этой? — проходя мимо, окатила меня льдом, одновременно опалив желанием и страстью в глазах, эта сумасшедшая рыжая, от которой я уже и не знаю как прятаться. Поэтому-то и решил было, пару недель назад, прикрыться, так сказать, Вироной, а оно вон как вышло.

— Увы, сударыня, — печально ответил я, наинежнешим образом демонстративно поцеловав ручку Вироны, после чего положил ее себе на сгиб руки. Дурак, зачем провоцирую рыжую? — Но я вынужден общаться в своем кругу, ибо, как сказано в уложении о...

— Горская! А ну брысь от моего Франта! — не преминула влезть внезапно не пойми откуда выскочившая как чертик из табакерки красноволосая Милен.

— Горская, тебе снова задать трепку? — резко ответила ей моментально преобразившаяся Ивон и ринулась в атаку. Пока что словесную, слава ММА, но ещё не вечер, а по результатам студенческих дуэлей счет у них пока 3:2 в пользу рыжей.

Достали, если честно, эти регулярные бабьи склоки из-за меня. Казалось бы, ЧСВ должно торжествовать, но они ж неискренни, интриганки эти проклятые. Устроили тут прям спортивное состязание за приз. Но я уже, как правило, безучастен к подобному. Поэтому:

— Пошли, Вирончик. Ну их.

— Ага-ага... Пойдемте, сударь. Ну что же вы! Не прекращайте лобзать мои ручки, — слегка покривлялась гордо вздернувшая свою прелестную головку на умопомрачительной красоты шейке, при этом вытянувшись во все свои длинноногие 176 см, моя дама. Заставив меня, некогда обладателя 183 см, а ныне едва ли 170-ти, смиренно вздохнуть.

— Тебе не идет, — дал я свою оценку актерской игре синеволоски, тем не мнее исполнив желаемое. Ну и, не удержавшись, подмигнул при этом обеим Горским.

— Ну что вы, что вы, сударь, я рождена для подобного, — в ответ, удивляя ранее незамеченными мною артистизмом и непонятно где наработанной аристократичной пластикой, продолжила дурачиться та, к которой я хоть и не испытывал особой страсти, но наслаждался обычным приятным общением и иногда чем-то чуточку большим.

— Так, Франт, ты то мне и нужен. Торпс, помоги пока Вольской дотащить ее «железо», — не дала нам пробегавшая мимо Лири, сегодня несколько взвинченная, чинно прогуляться по палубе «Журавля», как звался этот красавец с голубыми парусами.

— Да, старший наставник Ровская, — промямлили мы одновременно, пока две злющие Горские благоразумно прикинулись ветошью под строгим взглядом этой шальной.

****

Немногим позже, в сторонке.

— Не пойму, долго мы еще будем водить вокруг него хороводы? Уже давно всё ясно и пора начинать действовать! Я устала от этого цирка, — с изрядной долей раздражения, недовольно выдала красноволоска, при этом никак не изменившись в лице, а следовательно, такое преображение девушки укрылось от внимания сторонних наблюдателей.

— Я же сказала, мама́ запретила форсировать события. Говорила же, вокруг него нездоровый интерес последние месяца два. Причем, там такие силы, что нам пока лучше постоять в сторонке и понадблюдать. Успеется, милая, — всё с тем же глуповатым, но обезоруживающе очаровательным выражением лица отвечала голубоволосая, не забыв поморгав изумительными ресницами.

— Так чего ж мы не «в сторонке»? Зачем тогда постоянно его донимать, еще и столь навязчивым образом да какими-то, откровенно, глупыми действиями — я в толк никак не возьму, — возмутилась собеседница с совершенно не соответствующей выражению лица и расслабленной позе интонацией.

— Потому, что ты — тактик. Да и я, впрочем, далеко от тебя не ушла. Но вот мама́ — лучше и, главное, больше знает! Поэтому продолжаем вести себя так же и действуем по ее инструкции. То есть, как и условлено, слегко донимаем, строим из себя навязчивых дурочек, постоянно на глазах, но сильно не лезем, — последовал не предполагающий возражений ответ. Причем на последней фразе милашка так уморительно залипла с открытым ртом на ловко прыгающих по вантам матросах, что тем, кто не слышал произнесенного, показалось бы будто бы темой разговора является именно это событие.

— Да понятно, чего уж там. Только непонятно зачем, — проворчала собеседница, не забыв с восхищением взирать на одного бравого усача в тельняшке, который, видимо восприняв весь этот театр на свой счет, принялся позерски и без рук выделывать акробатические этюды на приличной высоте.

****

Когда мы с необычайно деятельной сегодня и то и дело плещущей раздражением Лири уединились, она вся поникла, словно из нее вынули стержень. Утратив же идеальную осанку, Ровская посмотрела на меня своими огромными несчастными глазами и заговорила:

— Куда ты влез, Герд?

Внезапно. Я-то думал она заведет шарманку о себе несчастной и изнывающей от безответной любви. А тут такое.

— Поясни, — не изменившись в лице, ну насколько смог, попросил медноволосую дать больше информации, чтобы знать: что врать-то.