Фрактал. Земля Node

Допустим… Чисто гипотетически допустим — конец света все-таки состоится, причем по описанному Эиноном сценарию. Возможно (хотя, судя по всему, на это рассчитывать не приходится) кто-то останется в живых. И этот кто-то… те, немногочисленные, которые сумеют пережить катаклизмы… да. Верно. Они априори станут сторонниками Яхве. Почему? Да все просто. Допустим, один из тысячи выживших встречал подобного пророка — ведь пророков, скорее всего, немало, и этот вопрос надо выяснить. Так вот, он встречал пророка, и сейчас он видит — всё, предсказанное им, сбылось. Дальше — по цепочке. Информация имеет свойство распространяться. Что могут решить выжившие? Что Яхве, по его великой милости, сохранил им жизнь. Это вполне вписывается в общую концепцию того, как себя преподносит Яхве. Дальше — неважно, они придумают всё сами. Уже без непосредственного участия.

Что интересно. Яхве использует всех. В том числе и свои бракованные экземпляры, которые в дело другим способом пускать не собирается. Идеально! Одержимых, с их безумными речами, никто не воспринимает всерьез, и поэтому они несут свои идеи, как заразу, везде и всюду. Стоит вспомнить реакцию Саба на «пророка». Брезгливость, раздражение, и… и всё. Саб, равно как и другие, не обращает внимания на одержимых. Он просто проходит мимо, это ниже его достоинства.

А идеи, тем временем, идут в массы. И даже находят слушателей.

Значит, Яхве страхуется. Любыми способами затыкает малейшие бреши — для того же здравомыслия.

Интересно, что он приготовил для тех, кто выживет, но его идеи не поддержит? Наверное, что-то приготовил. Причем в изрядном количестве.

…Выжженная земля, и десяток кораблей, ведущих прицельный огонь по свежеепостроенному белому домику с золотой крышей, такому невинному и беззащитному на вид. Зачем? Ах, если бы можно было попасть в одиночку на место посадки Эдема, и спокойно обследовать всё самому, а не ориентироваться на слова Саба, которому, кажется, по фигу то, что происходит на самом деле в местах посадок…

…Керувим, со своим абсурдно устроенным телом; мышечный мешок с иглами, частично совсем новыми, мягкими и белыми, частично с уже созревшими, темными, жесткими, и чертовски острыми…

Эх, Саб, кажется, зря ты не веришь и не видишь, впрочем, ты настолько вжился в эту реальность, что тебе просто надоело верить и видеть, твоя рациональность сыграла с тобой нехорошую шутку.

Но сейчас — прочь эмоции. Нужна дополнительная информация, и чем больше, тем лучше. Любая информация. Какая угодно. От слухов и сплетен, до записей столетней давности. Что угодно, вообще что угодно. В любом количестве, и в любом виде.

* * *

— Ну, чего у тебя интересного? — осведомилась Агни, входя в лабораторию. — Ит, освобождаешь место? У нас анализы сейчас пойдут, и тут будет куча народу. Врачам нужна платформа.

— Сейчас, данные перекину. И, пожалуй, историю сотру, — Ит встал. — Ты не против?

— А зачем тебе стирать историю? — удивилась Агни.

— Не знаю, — Ит пожал плечами. — Собственно, я уже стер. Машинально. Пока ты говорила.

— Ну и дурак. Ладно, хочется стирать, так стирай. Так что ты узнал-то?

— Ты была права, это действительно биоморф, — подтвердил Ит. — Причем с искусственно запущенным старением. Не понимаю, для чего это с ним сделали?

— Дашь потом посмотреть, что получилось? — попросила Агни.

— Дам, конечно. А ты про таких слышала раньше? — поинтересовался Ит.

— Не-а. Я про людей вообще не особенно в курсе, — призналась Агни. — Да и потом, где мне слышать? Я ж госпитале почти всё время.

— А про керувимов слышала, — поддел Ит.

— Ну, ты сравнил! — Агни засмеялась. — Керувимов почти все видели, и боятся ого как, а тут люди какие-то с помойки. Что в них интересного?

— Много больше, чем ты думаешь. Пойдем, перекусим, и я тебе кое-что расскажу…

…В ординаторской, по счастью, было пусто. Агни сбегала за Наэлем, потом заварила лхус; Ит клятвенно пообещал, что сейчас сходит в город, и что вкусное принесет обязательно. Потом разговор снова зашел об анализе, который делал Ит, и тут, против ожиданий, оживился обычно молчаливый Наэль.

— Да, помню, у нас такие были, — подтвердил он. — Несколько раз приходили, проповедовали. Обычно им давали еды, и отправляли восвояси. Они не агрессивные. Скорее, жалкие.

— Верно подметил, так и есть, — кивнул Ит. — Тот, которого я видел, имел весьма жалкий вид. Но оказалось, что себя он весьма уважает.

— А что он говорил? — с интересом спросил Наэль.

— Про конец света, — пояснил Ит. — Какие-то бредовые ужасы. Вода, огонь, невидимая саранча. Или незримая? Точно не скажу.

— Ага, верно, — закивал Наэль. — У нас они ровно то же самое говорили. Слуги слушали даже, хотя это не одобрялось. Ничего особенного в этом всем нет, но мне странным показалось другое…

— Что именно? — нахмурился Ит.