Фракс и Эльфийские острова

Макри, видимо, не тратила время зря и старательно изучала культуру острова. Я спросил, что ей известно о состязаниях жонглеров, и она пояснила, что это легкое развлечение проводится обычно перед началом спектаклей, чтобы привести публику в праздничное настроение.

- Кто считается главным претендентом на победу? Мне хочется поставить на него пару-тройку гуранов.

- Неужели ты готов играть на все?

- Да.

- Не думаю, что на Авуле есть букмекеры, - сказала Макри.

- Не могу в это поверить, - возразил я. - Если на Фестивале разыгрываются высокоумные трагедии, то это вовсе не означает, что там нет людей, которые занимаются низкопробными делишками. Организацией тотализаторов, например. Если услышишь хорошую наводку о фаворите среди жонглеров, шепни мне. Я сразу поставлю на него.

Поскольку Макри увлечена театром, соревнования жонглеров энтузиазма у неё не вызывают, но боевой турнир все же интересует. Ее огорчает, что к сражению допускаются бойцы, не достигшие пятнадцати лет. Моей подруге хотелось бы увидеть, как бьются взрослые воины. Но даже самая паршивая драка - лучше, чем полное отсутствие таковой, считает она.

- Я ни разу не видела турнира, - призналась Макри.

Когда я рассказал ей о характере сражения, она была страшно разочарована.

- Это всего-навсего имитация, - сказал я. - Никакой крови. Они дерутся на деревянных мечах, и, кроме того, бойцы поставлены в жесткие рамки. Удары ногой в пах, например, категорически запрещены, так же как и уколы в глаза.

- Нельзя ударить в пах? Нельзя выколоть глаз? - изумилась она. - Какой смысл в подобных запретах?

- Им же ещё нет и пятнадцати, Макри. Эльфы не хотят увечий своим отпрыскам. Они просто дают им возможность помахать мечом. И не говори мне, что ты в пятнадцать лет уже крошила драконов. Я это уже слышал. Но битва гладиаторов существенно отличается от сражения в цивилизованном и к тому же детском турнире.

Убедить Макри я так и не смог.

- Никчемная трата времени, - заключила она.

Я ел прямо с подноса. Хозяева, поняв, что имеют дело с человеком, обладающим здоровым аппетитом, присылали мне огромное количество еды. Конечно, это не был обед гиганта, которым я наслаждался в “Секире мщения” после тяжелого дня расследования, но голодным я не оставался. А выпив последнюю бутылку вина из тех, что они присылали вместе с пищей, я начинал себя чувствовать в согласии с окружающим миром.

- Карит случайно не высказывал догадок, почему эльфы вдруг начали страдать от кошмаров? - спросил я.

- Вообще-то нет. Впрочем, он считает, что это каким-то образом связано с повреждением Древа Хесуни. Все эльфы Авулы имеют духовный контакт с Древом.

- Разве Древо не исцелилось? На мой взгляд, оно вполне здорово.

Макри кивнула, соглашаясь. Все уже знали, что древесные целители сумели вернуть растению его цветущее здоровье. Однако, что-то по-прежнему вызывало у эльфов кошмары, и это явление возбуждало у меня любопытство.

- Ну и что же дальше? - спросила Макри. - Если Элит призналась, что убила жреца, тебе делать нечего. Неужели ты всерьез рассчитываешь устроить ей побег из тюрьмы?

- Не исключено. Судя по тому, как эльфы содержат темницу, сделать это будет легче, чем подкупить сенатора. В камере, где её содержали до этого, на окнах не было даже решеток. Элит просто дала слово, что не убежит.

Сказав это, я надолго замолчал. Ведь это был из ряда вон выходящий случай. Эльфы очень редко нарушают свое слово. По правде говоря, они этого никогда не делают. Ваз, например, предпочтет смерть подобному позору. Я подумал, что у Элит-ир-Мефет должна была появиться какая-то весьма необычная причина для того, чтобы бежать из дворца.

- Однако я не верю в то, что она виновна. Мне очень не нравится, что она не может вспомнить, как повредила Древо. Это означает, что она либо лжет, либо находится под чьим-то сильным влиянием. Не исключено, что на её память могло повлиять колдовство или наркотики. Мне крайне не нравится и её признание в совершении убийства. Каждый раз, когда я был с ней, она вела себя весьма странно. При первой нашей встрече она грохнулась в обморок, а здешние дамы, как тебе хорошо известно, к обморокам вовсе не склонны. У них со здоровьем и с психикой, как правило, все в порядке. Мне довелось видеть, как они сражались с орками. Готов поклясться, что, когда я задавал ей вопросы, её мысли блуждали где-то очень далеко, а взгляд был каким-то странным.

- В чем ты увидел странность?

- Не могу точно описать. Такой взгляд бывает после хорошей дозы “дива”.

- Но ты же не раз говорил, что “диво” ещё не добралось до островов.