Читаем Фрагменты из воспоминаний футуриста полностью

Фонари – венерикиФонари – ветераныВетер ночи АмерикиДует в ваши рамыЦепи вы кандальныеНа длиннотах улицЦель многострадальнаяНад на сотах лицФоном служит бархатаНочи глубизна<p>Весна («Холодной мгле, смертельном подземелии…»)</p>Холодной мгле, смертельном подземелииТуманно призраки цветыБезрадостный у вожделенных целейПростерши МЕРТВЫЕ ПЕРСТЫСтоявшая незримая у входаНаружа облакам пустующую дланьМне шепотом: пастух несчастный встаньБеги дождя приюте темногрота

1906–1931

<p>Фрагмент («Сжечь крылья…»)</p>Сжечь крылья    мотылькуНа беспощадной свечке…Листком, влекомымбыстро речкеВаш ясен рокИ бесполезен    ропотО если бы мы    моглиВеков не слышать    топот<p>«Под кобальтовой синью небес…»</p>Под кобальтовой синью небесЗвонкоцинком поляЭто – струны, а не тополя!Это струи не созданных мессИ угаре мертвящем морозномВ щеки колющий ветреный мигЯ один откровенно постигСветлый воздух сосуде курбезном<p>Весень</p>Светлый вешнийДолгожданный  дождьГость нездешнийСлаще манны  дождьНа цветы на травыПыльный город  дождьСлаще меда, выше славыКапает за ворот  дождьКапля к каплеЛепестковый  дождьБудто кто-то острой саблейРвет оковы  дождь.<p>Гротеск</p>Вот так группаЗдесь у трупаЧто за козловак?Разве делоПлюнуть смелоВ застекленевший зрак.<p>«Дерево…»</p>ДеревоЧревоДеваГнева.<p>«Весна, весна…»</p>Весна, весна      который разЯвилась ты поэту,Неся цветы для      мраморваз,Даря улыбку эту.<p>Этот домик не сравним с русскою избою!</p>По косогору над прудомЧернея встали избыИзмучен каторжным трудомЗдесь каждый стонет:        вниз бы!Но видя этот бедный домИз щеток и картона,Здесь не стерпеть борьбы        со льдомВ объятиях футона<p>«Я не верю, что Вы настоящая…»</p>Я не верю, что Вы настоящая,Когда вижу Вас в стаде людскомВы – картина шедеврноблестящаяТа, что сказкой лучистой зовемВы – звездою с родного ВостокаЗазвучали легендою став.В Вас брильянтовых ландышей многоИ рубинов и вызревших трав.Соскользнете с портрета ГригорьеваДля поэта сердечных куртин –Променад (иль) как призрак лазоревыйСреди «света» безбрежного льдинЗолотистая Анна ГригорьевнаМноголикая – лун сердоликВами сердце приливно овзморваноСредь Нью-Йорка градских повиликНезнакомка воспетая БлокомВы – Прекрасная Дама егоТа – что встреча – всегда ненароком,Когда сердце рассветно поет.

1935 г.

<p>«Из женщин выпадают дети…»</p>Из женщин    выпадают детиЧтоб на панели    подрастиБыть гимном    будущих    столетийВолшебной грезою    цвестиБез колебания    без мукиВеселый жребийИ к звездам напрямикКак мы стремятся<p>«Карабкаясь горой препятствий…»</p>

les nuages, qui soni l'embleme de la vie

Rollinat
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии