Фрагменты

И все же, являлось ли это горой или плато, радио ретранслятор здесь был, и Кира подивилась видом массивных кружев старой металлической башни. Афа заверил их, что установил все должным образом, но до того, как он закончил, опустилась ночь, а до утра ничего нельзя было проверить. От ожидания и невозможности заняться чем-то полезным Кира стала дерганой. Она решила почистить седельное покрывало Бобо, и Сэмм присоединился к ней.

— Я понимаю, что он нам нужен, — тихо сказал Сэмм. — Я просто не уверен, что он будет в состоянии помочь нам.

— Так вот как ты о нем думаешь? — спросила Кира. — Как об орудии?

— Ты же знаешь, я имел в виду не это, — сказал Сэмм. — Я говорю тебе, что беспокоюсь.

Мы путешествуем только неделю, а до Чикаго еще как минимум три, может, больше. К тому времени как мы доберемся, он превратится в полного психа.

— Значит, нам нужно постараться, чтобы он находился в состоянии спокойствия, — сказала Кира, и, будто по команде, Афа встал и направился в лошадям, сжимая в руках свой рюкзак.

— Нам нужно вернуться, — сказал он, пытаясь одной рукой поднять седло Одджоба. — Все мои документы — это то, что мы ищем. Я уже нашел это, нам не нужно в информационный центр, нам нужно вернуться. Все там. Это безопасно...

— Спокойно, Афа, — сказала Кира, как можно нежнее забирая у мужчины седло. Его возбуждение передалось лошадям, и Сэмм постарался успокоить их. — Идите сюда, — продолжила Кира, беря большого мужчину за руку и ведя его в костру. — Расскажите мне про вашу коллекцию.

— Вы видели ее, — ответил он, — но вы видели не все. Вы не были комнате звукозаписи.

— Мне понравилась комната звукозаписи, — сказала Кира успокаивающим голосом. — Это там у вас были все те электронные письма ПараДжен.

Она поддерживала разговор в надежде, что это подбодрит мужчину, и где-то через полчаса он, судя по всему, успокоился. Кира развернула его спальный мешок, и он заснул, обнимая свой рюкзак, как плюшевого мишку.

— Ему становится хуже, — снова сказал Сэмм.

— И это впечатляюще, — заметила Херон, — учитывая то, насколько плохо ему было с самого начала.

— Я позабочусь о нем, — сказала Кира. — Он доберется до Чикаго.

— Вы говорите так, будто худшее случится, если он сломается и станет бесполезным, — сказала Херон. — Я ожидаю, что у него что-то переклинит и он убьет нас. Вчера он подумал, что Сэмм пытается украсть его рюкзак; позавчера — что ты пытаешься прочитать его мысли. Сегодня он дважды обвинил меня в том, что я Партиал.

— Ты и есть Партиал, — сказал Сэмм.

— Еще одна причина, почему я не хочу, чтобы у него поехала на этой почве крыша, — сказала Херон. — На этой ретрансляционной станции есть три различных химических вещества, из которых можно сделать бомбу, и я вам гарантирую, что этот ученый-идиот знает, как использовать все три. Он невероятно гениален, как ты и говорила, но он совершенно сломлен, и это не та смесь, которая придавала бы мне чувство спокойствия.

В свете костра Кира изучала Херон, по коже которой танцевали оранжевые отблески.

Партиалка выглядела усталой, и это испугало Киру. До сих пор Херон была неуязвимой, более способной, чем Кира смела надеяться, но если она не спала из страха перед предательством сумасшедшего... Кира тихо прошептала:

— Как ты хочешь поступить?

— Я? — переспросила Херон. — Я хочу вернуться домой и спасти Партиалов. Я думала, что ясно дала это понять.

— У него в рюкзаке экран, — сказал Сэмм, — и «Токамин» для подзарядки, что тоже может быть объяснением его проблем с психикой, если он был облучен радиацией. В любом случае, возможно, он мог бы показать нам, что делать, когда мы попадем в Чикаго, если вдруг сам он не сможет закончить путь.

— Я поговорю с ним завтра, — сказала Кира. — Мне он больше доверяет.

— Просто больше не пытайся читать его мысли, — сказала Херон. — Как я слышала, его это выводит из себя.

Кира смотрела на двух Партиалов («Двух, кроме меня самой», — напомнила она себе) и задавалась вопросами. Что произойдет, когда они доберутся до Чикаго? Будет ли там полно Сторожевых псов, драконов или чего-то похуже? Предаст ли их Афа, или это будет Херон?

Неважно, как часто они развязывали шутливые споры, Херон всегда оставалась в стороне — была скорее наблюдателем, чем участником. За чем она наблюдала? За кем?

Кира спала спиной к костру, прислонившись к дереву и держа в руках винтовку. Утром они проверили солнечные батареи, и радио ретранслятор заработал почти мгновенно. Афа сделал все без зазубринки. Сэмм кивнул, и, хоть он не сказал это вслух, Кире показалось, что он впечатлен — почти определенно удивлен, но и впечатлен. Кира похлопала Афу по спине.

— Хорошая работа.

— «Зоблы» имеют очень длительный срок действия, — сказал он, хоть его голос и казался отсутствующим. — В них для увеличения эффективности используется матрица коровьего бешенства, соединенная с силиконовыми кристаллами.