Фоторобот

Ему нравилось, что существовала возможность иметь в самом центре Парижа одноэтажный флигелек, покрытый белой штукатуркой и с зелеными ставнями, вдали от всякого шума. Двор украшала маленькая лужайка с тремя большими деревьями, на которых птицы вили гнезда, и Жильбер от этого чувствовал себя совсем, как за городом. Это очарование, конечно же, сразу исчезло, стоило завернуть за большое основное здание и попасть на шумную улицу Клер. На выходе консьержка сухо бросила ему «здравствуйте», на которое он ответил кивком головы.

В доме Жильбера не любили за то, что он всегда противился продаже своего флигеля, который планировалось затем снести, чтобы на его месте построить большой доходный дом. Флигель ему очень нравился, да и что бы он стал делать с миллионами? Построил бы себе новое, более комфортабельное жилище? Всю свою жизнь он прожил в этом провинциальном дворе и совершенно не собирался когда-нибудь покинуть его.

На улице его вдруг охватили сомнения. Его машина? Где же он мог ее поставить прошлой ночью?

Он не стал особенно расстраиваться из-за этого, так как по опыту знал, что даже во время своих самых страшных попоек он все же продолжал действовать с определенной логикой. Было маловероятно, что он оставил машину в Сен-Жермен-де-Пре. Он должен был вернуться домой, управляя машиной в жутком состоянии… В своем квартале у него были два излюбленных места, которые другие автомобилисты редко у него оспаривали. Оба места находились у ворот домов, где неизбежно присутствовал запрет на стоянку, но ему удавалось договариваться с консьержками.

Он подошел к первому месту и обнаружил его пустым. Спустившись почти до улицы Сен-Доминик, он узнал свою серую «рено-403», стоящую в закутке. Подойдя к ней ближе, он нашел ее слишком грязной и дал себе обещание помыть машину как можно скорее.

На приборной доске он нашел ключ зажигания, мгновение поиграл пешкой, служившей брелком для ключей, и устроился за рулем.

Поскольку он не испытывал особого голода, он решил довольствоваться соседней пивной, чтобы перекусить. В близлежащем гараже он оставит машину, которую вымоют, пока он будет есть.

Все столики были заняты. Ожидая, пока уйдет кто-нибудь из клиентов, он остался у стойки, где заказал стакан минеральной воды. Ему хватило времени, чтобы сыграть несколько партий в электронный бильярд под заинтересованными взглядами двух мальчишек, прилипших носами к стеклу с улицы.

Жильбер любил электронный бильярд, потому что это была игра для одиночек. Как и шахматы, в каком-то роде. Как и в шахматах, здесь существовало некоторое число комбинаций и решений для выигрыша. Но в отличие от шахмат в бильярде оставалась доля случайности, которую он старался обыграть.

Освободилось одно место, он сел за стол и заказал легкий обед. У ходившего между столиками продавца газет он купил «Франс-суар». Над пятью колонками выделялся заголовок: Труп женщины обнаружен в Медоне. Жильбер сделал легкую гримасу и двинулся дальше в поисках кроссворда. Между блюдами он успел полностью разгадать его. Потом заплатил, отправился в гараж и забрал свою машину, вымытую должным образом.

Сидя за рулем, он заглянул в записную книжку. По привычке старого холостяка, он тщательно отмечал день за днем не только свои встречи — достаточно редкие, — но и все малейшие события своей жизни. Вынув из кармана шариковую ручку, он вычеркнул сначала запись, относящуюся ко вчерашнему вечеру, — «ужин с Клотильдой», и написал: «ужинал один», затем «прогулка в Сен-Жермен-де-Пре». В соответствии с его личным кодом «прогулка» означала «дикая попойка». Так же, как и слово «выход», за которым следовало дополнение «с Клотильдой», означало ночь любви со своей любовницей. Таким образом он мог потерять свою книжку, не рискуя выдать о себе слишком много информации.

Сегодня было 5 июня. На этой странице была запись: «В 16 часов зайти в газету за зарплатой». На его часах было едва два часа. Что делать, чтобы убить остающееся время? Пойти в кино? Отпадает, сеанс не закончится раньше четырех с половиной часов. Тем более идти в кино в такую прекрасную погоду было просто-напросто глупо. Он решил зайти к Клотильде на работу.

Через двадцать минут он уже толкал дверь крошечного магазинчика пластинок, который держала Клотильда на углу улицы Бюси. Редкий случай — молодая женщина была одна. Она радостно вскрикнула при виде Жильбера и наклонилась через стойку, чтобы он смог ее быстро поцеловать.

— Очень мило, что ты зашел ко мне.

— Я по тебе соскучился. Вчера вечером я чувствовал себя таким неприкаянным…

Клотильде было тридцать два. Высокая, худая брюнетка, она не была очень красивой, но умела подчеркивать свои достоинства. Серое платье с довольно большим вырезом умеренно облегало ее, и только легкий штрих губной помады приукрашивал ее острое лицо.

От проигрывателя, стоявшего в углу магазинчика, тихо доносились итальянские мелодии. Жильбер придвинул к себе единственный находившийся тут стул и сел. Клотильда сказала ему:

— Ну-ка, покажись.