Фосс

— Прости, тетя, если мы доставили тебе неудобства, — ответила Лора. — Похоже, я переволновалась напрасно. Однако не могу же я пренебрегать обязанностями, исполнять которые поклялась!

Миссис Боннер промолчала. В тот момент мистер Боннер неловко заерзал. Лицо постороннее, возможно, и не уловило бы нежной привязанности между супругами, но они действительно были парой, даже находясь в ссоре, их соединяли многочисленные запутанные, нерушимые, неосознанные узы.

Поэтому, дождавшись, когда принесут чай, мистер Боннер приступил к делу. Он встал у камина, который был центром дома и где горел скромный огонек, потому как вечера стояли холодные. Он сказал:

— Послушай, Лора, ты ведь девушка разумная, и мы должны принять в отношении этого ребенка соответствующее решение.

Лора не ответила. Она похолодела, сплела пальцы и смотрела, как корчится пламя за каминной решеткой.

— Ты должна понимать, что данное положение недопустимо, как бы тебе ни хотелось оставить себе чужого ребенка!

— Это противоестественно, что ты так упорствуешь в своей привязанности. Ты ведь юная девушка! — вздохнула миссис Боннер.

— Будь я замужем, — ответила Лора Тревельян, — вряд ли бы что-нибудь изменилось.

Жалкий огонек разгорался острыми, тонкими, отчаявшимися языками пламени.

Миссис Боннер фыркнула.

— Но ведь у ребенка нет фамилии! — заметила она. — Меня, мягко говоря, удивляет, что ты не считаешь нужным поразмыслить хотя бы об этом.

— Я помню про мой долг и попытаюсь вам отплатить, — ответила Лора, — только, пожалуйста, выберите какой-нибудь другой способ. Если уж у Мерси нет фамилии и вас это оскорбляет, то я могу дать ей свою. Надо было подумать об этом раньше. Ну конечно!

— Подумай о своем будущем, ведь подобный шаг может его разрушить, — сказал дядюшка.

— Мое будущее, — вскричала племянница, — в руках Господа!

Она гордо подняла голову. Дым от камина сделался невыносим, навевая мучительные мысли о далеких краях. Лора чуть подалась вперед и пообещала:

— Я вынесу все, чему вы меня подвергните. Быть стойкой я умею!

У миссис Боннер забегали глаза.

— Ах, да у нее истерика! — воскликнула она, потянув невинную ниточку, следовавшую за иголкой в ее рукоделии. — Мы всего лишь хотим тебе помочь, дорогая Лора. Мы ведь тебя любим!

Они действительно ее любили. В этом и заключалось самое страшное.

К счастью, с террасы в комнату вбежала Белла. Она ездила к Принглам на ужин и вернулась в экипаже сестер Анвин, которые тоже проживали в Поттс-Пойнте.

— Я прервала какую-нибудь важную беседу? — поинтересовалась Белла между делом.

Мистер Боннер нахмурился.

— Юные леди, которые вот-вот выйдут замуж, в комнату заходят, — назидательно проговорила ее мать, — а не вбегают.

И тут же по привычке спросила, боясь пропустить что-нибудь важное:

— Есть новости?

— Еще бы! Уна наконец-то решилась взяться за Уобурна Макалистера!

— Что за манера выражаться! — возмутился отец, который в лоне семьи старался поддерживать высокие стандарты этики.

— Деньги к деньгам. Так и надо! — одобрила миссис Боннер. — Впрочем, беднягу Макалистера жаль, слишком уж он увяз в скотоводстве. Придется теперь ему добавить к своим стадам еще одну глупую курчавую овцу!

Ее супруг не преминул заметить, что Уна Прингл — их подруга.

— Конечно, подруга, — откликнулась миссис Боннер, откусывая нитку. — Никто и не отрицает. Именно потому, что она наша подруга, я и знаю, какова эта девица на самом деле.

— Думаю, мне пора в постель, — объявила Белла, пощипывая без всякого аппетита печеньице, которое взяла с серебряного подноса. — Я так устала!

Веки у нее смыкались. Она напоминала золотистое животное, которое мгновенно засыпает, стоит ему свернуться клубком.

Затем все разошлись. Пока жертве удалось уцелеть.

В последующие недели подобные темы не поднимались, и Лора была бы счастлива, если бы ее не пугало молчание. Еще ей снились сны, которые она пыталась вспомнить и не могла, разве что в памяти мелькали какие-то неистовые приключения огромной важности за пределами ее разумения, и еще у нее постоянно мерзли руки и ноги. Если ночи ее пугали, то дни протекали вяло, потому что все были заняты свадебными приготовлениями.

— Я выйду замуж в белом, — заявила Белла, — только пусть это будет муслин. Виданное ли дело, чтобы невеста отправлялась трапезничать в буш в атласном платье!

— Конечно, муслин практичнее, — вздохнула миссис Боннер, которой хотелось блеснуть.

Отец тоже расстроился: уж он-то мог позволить своей дочери атласное платье.