Фортуна

В одном месте к берегу явно подходили на водопой копытные животные и намесили такое болото, что пришлось огибать его по широкой дуге. Но все равно я пощупал и помял. Грязь как грязь. Черт его знает, как именно должна выглядеть та самая глина. Я же только на цвет ориентировался. А тут все было вперемешку. Но коричневатые куски земли я разглядывал особо внимательно. Тим тоже порой отвлекался, чтобы привлечь моё внимание. То ему следы понравились, то он какие-то корешки нашел, что ели животные, и прикидывал, не отнести ли их Андрею для кулинарных экспериментов.

— Данила, смотри, что я еще нашел, — в очередной раз позвал меня Тимур.

— Угу, — буркнул я, отмахиваясь от назойливых мошек, но не разгибаясь. Как раз очередной кусок грунта перетирал между пальцев.

— Ты глазами смотри, — чуть обиженно позвал Тим, оценив мою позу — попой к небу.

Пришлось разворачиваться.

— И что там у тебя?

— Вот! — радостно протянул Тим находку. — Это золото?

Кусок размером с кулак золотым самородком точно не был. Но какие-то ассоциации при виде его у меня возникли. Подержал этот камень, прикидывая вес, попутно вспоминая, как и что.

— Не золото? — тоже понял Тимур, поковыряв ногтем слишком рыхлую породу.

— Это железная руда, — не совсем уверенно сообщил я.

— Да ну… — не поверил Тим.

— Точно она, — кивнул я. — У деда в деревне видел, как парни-ролевики копали болотную руду. Они тогда рассказывали, что ещё бывает озерная и напоминает золото по цвету. Давай еще поищем, — сообразил я, какую реальную ценность может представлять эта находка. И, отыскав еще несколько кусков подобного цвета, понесли находки в лагерь.

Навес сооружать в районе кузницы парни уже закончили. Собственно, заготовки для навеса у нас имелись. Те пальмы, что произрастали на месте огорода, и пошли на столбы. С ветками для крыши тоже проблем не возникло. Плюс Калиниченко подал хорошую идею. Мы когда лозу для корзин чистили, все «шкурки» сохранили. И теперь ими увязывали навес.

Но на наши находки парни отвлеклись. Я бодро и уверенно сообщил, что это железная руда, и один раз издали видел, как из подобного добывают металл. Но в любом случае нужен древесный уголь и глина для печи (что б ее!).

Николаич почесал затылок, покрутил камешки и вынес очередное «командирское решение»: завтра выдвигаемся к озеру на УАЗе. Дружно собираем эту руду. Рубим по пути просеку из пальм и тащим всё в лагерь.

— Пальмы для чего? — деловито поинтересовался Андрей.

— Будем себе хижину строить.

— Мы же хотели из камней, — припомнил я то задание, что получил изначально.

— Пока камни насобираем, пока разберемся с материалом крепления — издохнем от жары в кунге. Соорудим пока себе времянку.

Идея всем понравилась. Пальм в округе действительно произрастало много. Можно чуть проредить в виде дороги к озеру. Заодно и на жилье материал набрать.

Пока же все отправились на пляж отрабатывать дневную норму по переноске камней. Между прочим, Калиниченко явно скучал и точно перетащил на постройку пирса больше полусотни камней.

А ещё Лёвочка порадовал нас. Вот что значит творческая личность! Он из той глины, что была поблизости, уже налепил какие-то поделки. Чашечки, мисочки и прочую тару. Все это он разложил сушиться на камнях под навесом.

— Лёва, нам под жир и сало еще емкости нужны. Вот такие, с крышками, — приплясывал вокруг этой самодельной посуды сержант.

— Сделаю, — пожал плечами Лев. Попутно показал, что соли он уже с полчайной ложки выпарил. В пакет бережно ссыпал и продолжил кипятить морскую воду.

— А чайник нам зачем? — покрутил очередное изделие Лёвы Илья.

Я тоже не оценил эту посудину. И мелковата, и нефункциональная.

— Это лампа, — обиделся художник.

— В смысле? — не понял Илюха.

— Ты что, волшебную лампу Алладина не помнишь? — продолжил рекламировать свое изделие Лев. — В емкость наливают масло, потом фитиль через носик выводят и поджигают. Такое освещение, — для особо тупых добавил парень.

— Масла нет, — теперь более вдумчиво разглядывал посудину Илья.

— Рыбий жир наплавим, — заверил Андрюха, явно уже прицениваясь к посудине.

— Пожалуй, мы Льва Карловича от всех других видов работ освободим, — сообщил майор. — Калиниченко, ты по-прежнему на охранении, да и пляж продолжай чистить от камней.

Женька, собственно, и не возражал. Он еще приметил на одном из валунов моллюсков. Но в одиночку не рискнул отправится на их добычу. Так что мы не только камни для пирса потаскали. А потом и вязанку моллюсков вытащили.

— Можно еще раколовку забросить на ночь, — перечислял Федоров возможности добывания еды.

Вечером у нас были уха и обжаренные на сковороде моллюски. Еды вроде хватило, но все равно это было как-то не сытно.

— Ничего, вот горох наш созреет, я его второй раз посажу. А там, глядишь, до конца лета третий урожай соберем, — мечтал Андрюха. — Тогда уже супчики сытнее будут. Про картофель он и не заикался. Понятно, что ни с первого, ни со второго урожая нам ничего не перепадет.