— Собственно, все. Любопытно, Тем?
— Любопытно. Сам только что придумал?
— Не сам. И не только что. И не придумал. Есть такой Гриша Левинец. Бывший сокурсник, институт культуры. Регулярно с ним куда-нибудь едем и, что называется, культурно общаемся. Съездили как-то, пообщались… о том, о сем. И нарисовалась эдакая историйка. Наверняка
— А твой ЛеНИвец был. И стоял.
— ЛеВИнец. Думаю, тоже вряд ли. Но врать не станет. У нас с ним отношения очень доверительные, в традициях «английского пианино». Как со всеми нашими — с тобой, с Мариком, с Катюхой. Видимся, правда, редко. Когда я за кордон выбираюсь. Вот в Альпах… Он, понимаешь, все за кордоном и за кордоном… В Финляндии, кстати, частенько. У него в тех краях бизнес на паях с одним деловаром.
— Утилизация отходов?
— Типографские работы. Между прочим, деловар был генеральным спонсором казино «Кто? Как? Куда?». Аккурат в Нескучном саду полкило тротила рвануло, эквивалент. В декабре. Никто не пострадал, но резонанс изрядный. Слышал?
— Нет. В декабре я был… далеко от Нескучного сада. Где я был, тоже нескучно. И тротила повесомей. И пострадали многие. Резонанса, правда… — Токмарев подкожно обиделся. Не за себя, за «всех наших». А и за себя! Ленивец, понимаешь! Доверительные, понимаешь! Только за кордоном и видимся, понимаешь! Альпы, блиннн! Месяц назад всего-то. С Токмаревым Гомозун виделся девять лет назад? Десять? Английские пианино, блинн! И вообще какое отношение фуры с говном имеют к… — Ты меня не путай! Какое отношение фуры с говном имеют к…
— Английские пианино, старик, английские пианино!.. Н-ну?! Впилился?! Пилите, Шура, пилите! Это золотые гири, Шура!
Холодный душшш…
Впилился.
«Никогда не текут».
Мозаика сложилась:
Хельсинки. Типографский комплекс. Пособия в глянце. «Экология. Мир без радиации. Утилизация АЭС-отходов». (См. досье на Е.Е.Е.).
Атомная станция Ловиза в тридцати километрах от Хельсинки, откуда нам возвращают отработанное топливо.
Совместное российско-финское «Tuore tuuli», курирующее перевозки. Во главе СП — г-н Эжен Пудрэ.
«Протокол о намерениях», породивший пресловутого Эжена Пудрэ.
Фьючерсные «евро» (вагон и маленькая тележка? в грузовиках это четыре? пять?), которым храниться и храниться на территории РФ до наступления часа икс…
И где им храниться?! В коробке из-под ксерокса?
Сколько таких коробок?
Где их, коробки, складировать?
Как застраховаться от любопытных варвар (-ов?) — носы отрывать? Не поможет. Пробалтываются не носом, а, хм-хм, ротом. На чужой роток не накинешь платок. Россия!
Следовательно?
Следовательно… следует груз из сопредельной Финляндии в оборудованных грузовиках. В сопроводиловках указано: отработанные тепловыделяющие элементы такой-то (во-о-от та-а-акой!) активности, закрытые экраном, свинцовой физзащитой, пропускающий фон — 20–25 миллирентген в час.
Таможня принимает груз, сверяется с сопроводиловками, замеряет — точно, 20–25 миллирентген. «А внутри у вас ТВЭЛы? — ТВЭЛы. Открыть? Показать? — Спаси-и-ибо. Не на-а-адо! Езжайте!» — штампик шлеп!..
И никто не может (не должен!) знать, что внутри. Подите проверьте: внутри фуры дикий «простреливает»? или те же хилые 20–25 миллирентген? Нет, вы подите и проверьте! Желающие есть? Ау!
Что-что, а заэкранированные, под свинцовой физзащитой, вэвээровские «сборки» никогда не текут и не протекут.
Отцепят, установят на бетонку за колючкой. Процесс затяжной, годика на два. Хоть приблизительное понятие имеешь, какое внутри пекло?!