Форрест Гамп

– Вот как, – говорит он. – Не по фамилии ли вашего знаменитого генерала времен Гражданкой войны Натана Бедфорда Форреста?

– Ага, – отвечаю я.

– Очень, очень интересно! А вы, Форрест, где учились?

Хотел было ему объяснить, что я немного учился в Университете Алабамы, но потом решил действовать наверняка и сказал, что посещал Гарвард. Это ведь было не так далеко от истины.

– А, Гарвард! – улыбнулся Большой Сэм. – Да, знаю, где это. Хорошие там были парни – пусть им и не удалось поступить в Йейл. – И вдруг расхохотался:

– А вы и в самом деле похожи на гарвардца. – Но мне почему-то показалось, что худшее ждет нас впереди.

Потом Большой Сэм приказал паре туземных женщин показать нам, где мы будем жить. Оказалось, что в травяной хижине, с грязным полом и низким входом, чем-то напоминавшей шалаш короля Лира. Около двери на страже встали два больших парня с копьями.

Всю ночь аборигены били в барабаны и пели «була-була», и через вход хижины было видно, что они соорудили большой костер и поставили на него огромный котел. Мы с майором Фрич так и не поняли смысла этих действий, но мне показалось, что старина Сью догадывается, потому что он забился в угол хижины с довольно кислым видом.

Время близилось к десяти, а они таки и не принесли нам поесть. Майор Фрич сказала, что может, я пойду и узнаю у Большого Сэма, дадут ли нам поужинать. Только я начал вылезать из хижины, как эти парни на страже скрестили копья, и тем намекнули, что мне лучше залезть обратно. И тут меня осенило, почему нас не позвали на ужин – ведь МЫ-То как раз и должны были стать ужином. Дело принимало дурной оборот.

Потом барабаны смолкли и звуки «була-була» тоже. Послышалось какое-то рычание, в ответ другое рычание, похожее на голос Большого Сэма. Так продолжалось некоторое время, и атмосфера явно накалялась. Когда звук достиг максимума, послышался какой-то «бам», словно кто-то ударил кого-то по голове чем-то вроде доски. Барабаны ненадолго смолкли, а потом снова забили, и снова началось скандирование «була-була».

На другое утро в отверстии хижины показался Большой Сэм и сказал:

– Привет! Хорошо ли спалось?

– Черта с два! – отвечала майор Фрич. – Неужели вы думаете, что мы могли спать, когда вокруг происходит какой-то ужас?

У Большого Сэма скривилась физиономия, и он сказал:

– Извините. мне очень жаль. Но видите ли, после того, как ваш экипаж упал с неба, мой народ ожидает какого-то подарка. С 1945 года мы ожидаем вашего возвращения и новых подарков для нашего народа. Когда они увидели, что никаких подарков нет, то естественно, решили, что ВЫ-То и являетесь подарком, и собирались уже сварить вас и съесть – мне с трудом удалось их переубедить.

– Ты мели чушь, болван, – сказала майор Фрич.

– Напротив, – возразил Большой Сэм, – видите ли, мой народ нельзя назвать, так сказать, ЦИВИЛИЗОВАННЫМ, по крайней мере, если говорить об общепринятых стандартах цивилизованности, и поэтому питает определенное пристрастие к человеческой плоти. Особенно плоти белых людей.

– То есть, вы хотите сказать, что вы – людоеды?! – сказала майор Фрич.

– Примерно в таком аспекте, – пожал плечами Большой Сэм.

– Это просто отвратительно! – сказала майор Фрич. – Послушайте, вы должны проследить за тем, чтобы нам не было причинено никакого вреда, и чтобы мы благополучно вернулись в цивилизованный мир. С минуты на минуту может прибыть спасательная команда НАСА. Я требую, чтобы вы обращались с нами в соответствии с принципами, общепринятыми для союзников!

– Увы, – ответил Большой Сэм, – именно это они и задумали прошлой ночью.

– Итак, я требую! – сказала майор Фрич, – требую, чтобы нас немедленно освободили и позволили добраться до ближайшего города, где есть телефон!

– Я опасаюсь, – ответил Большой Сэм, – что это просто невозможно. Даже если бы мы освободили вас, то пигмеи схватили бы вас, отойди вы в джунгли всего лишь на сотню метров.

– Пигмеи? – удивилась майор Фрич.

– Мы уже на протяжении многих поколений воюем с пигмеями. Вероятно, кто-то когда-то украл свинью или что-то в этом роде – никто уже не помнит, когда это случилось и кто виноват, теперь все это осталось лишь в предании. Главное, что мы окружены кольцом пигмеев, и так было с незапамятных времен.

– Ладно, – сказала майор Фрич, – я предпочитаю лучше иметь дело с пигмеями, чем с бандой гнусных людоедов. Ведь пигмеи – не людоеды?

– Нет, мадам, – ответил Большой Сэм. – Они охотники за головами.

– Это просто ужасно! – кисло откликнулась майор Фрич.

– И вот прошлой ночью, – сказала Большой Сэм, – мне удалось избавить вас от котла, но я не уверен, что мне надолго удастся удержать моих людей. Они хотят извлечь определенную пользу от вашего пребывания здесь.

– Что? – спросила майор Фрич. – Что вы такое хотите сказать?

– Ну, я имею в виду вашу обезьяну. Мне кажется, они хотели бы съесть хотя бы ее.

– Но эта обезьяна – собственность правительства Соединенных Штатов!

– И тем не менее, – сказал Большой Сэм, – мне кажется, что вы могли бы совершить некий жест доброй воли.

Старина Сью сморщился и грустно закивал головой, выглядывая из двери.