Форпост

Массированный ракетный залп со стороны покрытых черной органической броней кораблей, явился для него полнейшей неожиданностью. Дорохов отлично знал устройство и типы вооружений, которые несли на борту известные образцы космической техники инсектов. Научно-технический прогресс расы насекомоподобных существ хоть и имел миллионолетнюю историю, но развивался в иных, отличающихся от человеческой практики направлениях. Они никогда не использовали (и не изобретали) сложных сервосистем, техника инсектов базировалась на иных принципах, имевших в своей основе генную инженерию, а не механику.

Развернувшиеся в боевое положение комплексы «Нибелунга» полыхнули огнем: по выпущенным ракетам работали все установки верхней полусферы, росчерки когерентного излучения сжигали реактивные снаряды, но противодействие не могло быть успешным на сто процентов: пять черных кораблей, по своей форме напоминающие отрубленные в запястьях трехпалые кисти рук, выпустили две с половиной сотни боеголовок, и половина из них, так или иначе, преодолевала заградительный огонь…

Иван ощутил дыхание рока , когда «Нибелунг» конвульсивно содрогнулся от десятков одновременных попаданий, видеодатчики штурмового носителя мгновенно потеряли настройку, часть из них выключилась, некоторые показывали стремительное вращение, падая вместе с фрагментами брони, третьи продолжали фиксировать корабли инсектов, и это позволило Дорохову заметить необычную структуру: в черную как смоль обшивку оказались интегрированы металлопластиковые конструкции; заостряющийся (против обыкновения) нос каждого из пяти кораблей был покрыт стартовыми стволами ракетных установок, расположенных в виде концентрических окружностей.

Наши устройства …

Мысль промелькнула в сознании, одновременно с болезненным ощущением распада. Иван, находившийся в прямом контакте с кибернетической системой «Нибелунга», воспринимал короткую агонию штурмового носителя каждым нервом, каждой клеточкой собственного тела, словно это его рвали на части…

Сознание на миг помутилось.

* * *

Первым чувством, вернувшимся вместе с прояснением рассудка, была злость.

Ивану вдруг отчаянно захотелось выключить мнемонический блокиратор, чтобы иметь возможность задать один вопрос: какого фрайга вам здесь нужно?!

Действительно, поведение инсектов трудно было объяснить или назвать разумным. Их никто не трогал. Данная планета насекомоподобным не подходит, так в чем суть конфликта? Почему они даже не пытаются предъявить каких-либо претензий, а тупо и нагло лезут в бой, словно поставили перед собой задачу уничтожать все, что относиться к человеческой цивилизации…

Бред какой-то.

Мысли вихрем пронеслись в сознании, пока взгляд жадно вбирал резко изменившуюся обстановку.

Как оказалось, его беспамятство не являлось кратковременным, - на экранах сканирующих комплексов уже не фиксировался «Нибелунг», а обе серв-машины, огрызаясь короткими очередями, отступали к цокольному этажу мегаполиса.

Земля и огонь смешивались в неистовстве разрывов, корабли инсектов держали двух «Хоплитов» под постоянным ракетным обстрелом, сменяя друг друга в конусе атаки.

Гибель «Нибелунга» еще стыла в сознании фантомными ощущениями травматического шока, и Дорохов, окончательно приходя в себя, вдруг подумал: как мы еще живы в этом аду?

Стоило бросить беглый взгляд на экраны обзора, увидеть, как одна стена разрывов опадает тоннами сгорающей на лету почвы, а ей на смену уже вырастает новая аллея оранжево-черных султанов, высотой в десять-пятнадцать метров, заметить стробоскопические вспышки от тактовой работы орудий серв-машин, услышать разнотонный вой гироскопов самостабилизации, пытающихся выровнять «Хоплита», удержать его от падения, компенсируя рвущиеся со всех сторон ударные волны, как рассудок тут же погрузился в сумеречный ад, который нельзя было назвать боем - их пытались уничтожить, стереть с лица планеты, но ракетные залпы раз за разом ложились мимо, оставляя уродливые шрамы на перепаханной серой земле.

«Хоплиты» маневрировали, уклоняясь от стреловидных росчерков НУРСов[8], - кто-то крупно подгадил инсектам, недопоставив им систем самонаведения, либо они слишком поторопились, не разобравшись в нюансах устройства чуждой для них техники.

Однако, долго так продолжаться не могло. Иван отчетливо понимал, что обе серв-машины сейчас находятся под управлением Лагутина, который с завидным хладнокровием вел «Хоплитов» под основание наклонной стены цоколя, где зиял провал огромного шлюза, предназначенного для продвижения тяжелой планетарной техники.

- Иван, очнулся?!

- Да.

- Не трогай ничего на пульте. - Голос Лагутина был бодрым и злым. - Извини лейтенант, как говорила наш президент, Шейла Норман, - «нет времени на медленные танцы»[9]. - Прорвемся в цоколь, отдам управление. Подружись с «Одиночкой», мой совет. У нее есть имя, это если ты не знал…

Окончание фразы потонуло в грохоте близкой серии разрывов.