Читаем Форпост в степи полностью

Сейчас Ляле нужно было думать о себе и о том, что ей предстояло сделать. Она твердо знала, что выполнить волю Господа только ей одной под силу.

До ее слуха донесся звук выстрела. Потом еще и еще.

«Кузнец охотится! — улыбаясь, подумала девушка. — Удачная, видать, идет у него охота…»

Потом стрельба надолго стихла. А когда Ляля задумалась о своем прошлом, стрельба возобновилась. Но стрелял кто–то другой.

«Охотники? — предположила девушка. — Нет, так охотники не стреляют. Кажется, что–то случилось там, в зарослях шиповника».

Ляля поставила лукошко с грибами у ног, выпрямилась и посмотрела в сторону зарослей. На душе было тревожно. Ведь она пришла в лес специально для встречи с кузнецом. Ляля знала, что он будет охотиться, а потом…

Из–за деревьев вышел человек. Он шел быстро осторожной и мягкой охотничьей поступью.

— Вайда, стой! — крикнула Ляля сердито и побежала за ним. — Ты что там натворил?

Не оборачиваясь, человек тоже побежал — быстро, ловко маневрируя между деревьями. Девушка уже догоняла его, когда он юркнул в густые заросли дикого хмеля. Ляля бросилась было за ним, но сильный удар кулаком в лицо оглушил ее.

Когда Ляля очнулась, в лесу стояла тишина, словно ничего не произошло. Разбитая губа саднила. Девушка всхлипывала и бранилась.

«Нет, это был не Вайда! — подумала она. — Хотя похож очень! Но Вайда не мог меня ударить! Да и к чему ему от меня прятаться, если мы виделись и разговаривали с ним только что?»

Долго блуждала Ляля в зарослях шиповника, спотыкаясь о старые корневища. Но ей никто не встретился. Только ветер, усиливаясь, с шумом шевелил колючие кусты. Девушка, приблизительно наметив место, откуда слышались выстрелы, теперь сбилась с пути. Она остановилась и осторожно потрогала кровоточащую губу.

«Может, все–таки с кузнецом ничего не случилось?» — думала она.

Она опять закружила среди колючих, цепляющихся шипами за одежду кустов. И вдруг… Что это?

Наполненная дичью котомка кузнеца висела на кусте шиповника, рядом лежало его ружье. Она присела на корточки и осторожно, пальчиком потрогала найденные вещи.

Тревожная мысль пронзила все тело. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди, и крик призыва сам вырвался наружу.

— Архип, кузнец, где ты?!

Никто не ответил. Ляля продолжила поиски. Но не успела сделать и десяти шагов, как увидела человека, лежавшего на боку в кустах.

— Архип! — воскликнула девушка и поспешила к нему. — Архип, ты жив?

Кузнец молчал. Его черные брови были сведены гримасой боли.

Дрожа от страха, Ляля попыталась посадить Архипа. Задрав рубаху, она вытерла кровь с его груди и осмотрела рану. Девушка осторожно приложила ухо к его груди.

— Боже! Он жив! — взволнованно прошептала она.

Ляля ощупала спину кузнеца, рука покрылась сгустками крови. Девушка разорвала платок, одну часть приложила к ране на спине, другую приложила к груди, из которой тоже сочилась кровь. Архип застонал.

— Воды, — прохрипел кузнец. — Водицы, христа ради.

— Нельзя тебе воды пока еще, — зашептала девушка. — Вставай, айда до дома. Я помогу тебе!

Кузнец открыл глаза, но по его взгляду невозможно было определить, узнает ли он ее.

— Ну, давай помоги мне, — беря Архипа под руку, заговорила Ляля. — Ты такой огромный и сильный. Я не справлюсь без твоей помощи.

Девушка, напрягая все свои силы, подняла кузнеца. Она подставила под его руку свое хрупкое плечо, а правой рукой обвила его талию:

— Ну, пошли с Богом!

Они шли, продираясь через заросли, не отдыхая. Ляля совсем выбилась из сил, когда они вышли на край леса. Оставалось только перейти чащу и…

— Нет мочи больше, — простонал кузнец, ноги его подкосились, и он рухнул на землю, увлекая за собою девушку.

— Ты обожди, я сейчас. — Ляля взяла его за руки и посмотрела ему в глаза. — Смотри мне в глаза, — сказала она таким голосом, что у раненого Архипа побежали по телу мурашки.

Однако он послушно исполнил требование. Взгляды их встретились.

— Твою боль забирает земля, — продолжила Ляля. — Твою немочь забирает лес! Тебе становится легко, и сила возвращается в твое тело!

Кузнец почувствовал прилив сил. Боль в груди отступила, а в голове прояснилось.

— Вставай, — приказала девушка и отпустила руку кузнеца.

Архип встал и, как будто только увидев девушку, радостно воскликнул:

— Ляля, это ты?

— Ступай за мной! — приказала девушка и пошла вперед через лес в направлении городка.

Кузнец пошел следом. Он шагал удивительно легко, как будто к себе в кузницу для работы. Но Ляля видела, как постепенно синеют губы раненого и лицо становится совершенно белым, как все больше темнеют полоски под глазами. Ее охватил страх. Девушка чувствовала, что еще немного — и Архип умрет на ее глазах от потери крови.

— Ну, еще, еще немного! — приободрив себя, сказала Ляля. — Потерпи еще немного.

Вдруг она увидела ребят, идущих через лес к реке с удочками в руках.

— Стой, — приказала она Архипу.

Тот послушно выполнил ее команду.

— А теперь ложись на траву и спи, — вновь приказала Ляля, едва сдерживая рыдания, клокочущие в груди.

Перейти на страницу:

Все книги серии Урал-батюшка

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза