Форпост - 4

Иван подскочил и, развернувшись обратно, совсем уж было собрался снова направиться в приёмную, но обнаружил, что перед ним стоит та самая девочка, что сидела в кабинете. И которая ему эту встречу и организовала.

— Всё в порядке, ребята, встреча ещё не закончена!

Маляренко оглянулся. В конце коридора маячили два очень серьёзных охранника. «Ребята» проводили посетителя, которого тянула за собой секретарша, недобрыми взглядами, кивнули и исчезли.

Иван, на вкус Нади, был староват. Да и его истории по инвестиции она тоже не очень поверила. Такие люди без документов с улицы не приходят, но…

«А ведь это повод! ПОВОД ПОДНЯТЬСЯ НАВЕРХ. Доложить и «показаться «!

Надежда посмотрела на мужчину другими глазами.

— Знаете, Иван, а расскажите ка мне подробнее, о ваших предложениях. Я их запишу и отнесу руководству. Вы же понимаете, я ведь должна хоть ЧТО-ТО показать.

Маляренко задумчиво посмотрел на эту «невезучую девочку «, как её назвала Нелли Михайловна. Вся история Нади ему была полностью известна. От и до. Спасибо бабуле — просветила.

Потом снова посмотрел. Тело у Нади было очень даже ничего. Не как у Маши… сердце болезненно сжалось.

«Не думай! Не думай — забудь!»

И Маляренко ударил. Не в бровь, а в глаз. По самому больному.

Он усмехнулся, зажал женщину в углу кабинета и, взяв испуганно пискнувшую секретаршу за подбородок, пристально посмотрел в её глаза.

— Устроишь мне пятиминутную встречу с боссом — не ты за женихами бегать будешь, а они за тобой. Толпами.

Глаза Нади от изумления едва не вылезли из орбит.

— А ты будешь сидеть, капризничать и придирчиво выбирать, поняла?

Кровь ударила, в голове зашумело и Наденька, не чуя под собою ног, только и смогла кивнуть. Она поверила. Сразу. Полностью и безоговорочно.

Потому что она очень хотела верить.

— Да. Поняла.

— Вот и умница.

Маляренко не удержался и со вкусом приложился к аппетитным пухлым губкам секретарши.

— Не провожай меня. Сам дорогу найду. Где я живу — ты знаешь.

Глядя на широкую спину уходящего мужчины, Надя с ужасом поняла, что она мокрая. Там.

— И… Иван. Андреевич! А у ВАС семья есть?

Маляренко даже не обернулся.

— Пока нет. Но обязательно будет. В будущем.

Глава 12 В которой Иван ведёт разъяснительную работу

«Что-то с памятью моей стало…»

Песня.

Иван Андреевич Маляренко маялся. Он не мог уснуть. Мысли в голове хаотично путались, а глаза не желали закрываться. Они тупо пялились на тёмный потолок, будто желая увидеть на нём картины, которые дадут ответы на всё. Ответы на вопросы. В том, что у Олега к нему появятся дополнительные вопросы, Иван не сомневался. Первая встреча, прошедшая неделю тому назад никого ни в чём не убедила. Ни самого Шабельского, ни его телохранителя, который постоянно был рядом. Невзрачного вида мужичок примерно сорока лет отроду один разок мазнул своими бесцветными глазками по Ване и отвернулся, но Маляренко этого хватило, чтобы понять — никакой это, нахрен, не телок. Наденька, встречавшая Ваню дома с круглыми от волнения глазами, отчасти это подтвердила. Дмитрий Александрович Пятаков был не только лучшим и единственным другом детства Олега Шабельского, но и его личным телохранителем и самым близким советником. С ним уральский промышленник обсуждал то, что не обсуждал ни с кем. Даже с женой. Даже со своими первыми заместителями.

Часы пробили полночь. Наденька пробормотала что то во сне, причмокнула опухшими от поцелуев губками и закинула свою стройную ножку на Ванин живот. Мысли Ивана плавно свернули на эту женщину.

«А она совсем не так тупа, как кажется…»

Встречу с боссом секретарша организовала просто моментально. Иван не успел поужинать в доме у бабы Нели после приёма в секретариате, как за окном просигналила машина. Надя свой шанс решила не упускать, приложив все свои силы, умения и возможности для осуществления задуманного. В итоге вусмерть заезженный господин Красильников согласился внести от себя лично заявку на встречу с Шабельским.

Женщина увезла Ивана к себе на квартиру и решительно ему отдалась. Причём многократно.

«А ничего она так… не Маша и не Таня, конечно, но…»

Маляренко пришлось накрепко стиснуть зубы, чтобы не застонать. Все мысли о семье он тщательно давил, не давая себе расслабиться, а тут, в темноте, наедине с самим собой — не удержался.

Тоска навалилась с тяжестью космической перегрузки. Грудь налилась свинцом.

«Не думай, не думай…»

Громадным усилием воли, Ваня выкинул любимых женщин из головы, но следом за ними пришли воспоминания об Алма-Ате. О ТОЙ семье.

Стало ещё хуже.

Всё то время, что Иван провёл в новом старом мире, он непрерывно думал о том, чтобы съездить ДОМОЙ. Хоть одним глазком посмотреть на маму. На отца. На деда и на бабушку. Да и на себя самого, любимого страсть как хотелось поглазеть.

«Тьфу ты! Думай, Ваня, думай. Что ещё произошло, тьфу, произойдёт весной-летом две тысячи седьмого?»

На ум ничегошеньки не приходило, потому как для Ивана год две тысячи седьмой был аж десять лет тому назад.