Форпост - 3 [СИ]

— Да как… — Ваня закряхтел. Старшой, спасибо ему, примотал тушку довольно плотно, так что какую то часть веса удалось с рук снять, но всё равно… — хоть выпрямлюсь, наконец. А то в этой камере — в три погибели.

— Ну, я рад.

Старшой снова с интересом поглядел на тощего клиента. Одна рука его была туго забинтована, а левый глаз заплыл хронической опухолью. Опухоль сочилась кровью и выглядела довольно мерзко. Весь правый бок и предплечье у этого человека были милого зеленовато-фиолетового цвета.

«Досталось ему»

Мужчина нервно оглянулся на сидевшего позади креста Василия. О тюремной пещере безопасников в городе ходили жуткие слухи.

— Проваливай. Нечего тебе тут…

Васька лениво махнул рукой и завалился подремать. На востоке, над морем, показался краешек солнца.

— Ого! Ой! Мама!

Девушка, вышедшая с пустыми вёдрами из пещеры, сначала во все глаза уставилась на Ивана, потом трогательно покраснела, пискнула и, бросив вёдра, убежала внутрь горы.

Маляренко расстроился окончательно.

«Баба, да ещё с пустыми вёдрами. Денёк будет так себе»

Сразу после этого, резко, рывком заболели руки.

«Тьфу ты!»

— Чего там стряслось?

Из пещеры выбралась невысокая плотная женщина в косынке. Вид у неё был боевой.

— Чего… ого!

Баба тоже округлила глаза. Часовые на стене прекратили ходить и с любопытством ждали продолжения. Маляренко, висевший в позе а-ля морская звезда, тоже с интересом наблюдал за реакцией женщины. Круглые глаза бабы злобно сузились, а лицо налилось кровью.

— Васька! Сукин кот! Ты чего тут устроил?! Засранец ты эдакий! Вывесил, тут, понимаешь — девочек моих засмущать решил!

Тот факт, что рядом с ней висел распятый человек, бабу, по всей видимости, не интересовал абсолютно.

— Прикрой немедля!

Ваня скосил глаз. За спиной у «бригадирши» торчала стайка юных созданий, которые внимательно его изучали. Баба это тоже заметила.

— Ну брысь отсюда!

Так Ваня обзавёлся короткой юбкой.

— Ну что, красавица, так лучше?

Давешняя баба, несущая вёдра с водой, сделала вид, что висельника не существует. Висельник обиделся.

«Да и пошла ты! Больно-то как, ёлы-палы!»

В нос Ване попал лучик и мужчина громко чихнул. Тело дернулось, и Иван непроизвольно ругнулся.

— Извините, ради Бога. Вырвалось.

Мимо сновали туда-сюда люди, одетые в однообразные серые одежды. Женщины все, как одна были в платочках «по-колхозному» и в мешкообразных сарафанах, а мужчины — в штанах и рубахах. Из соседней пещеры раздались команды и на улицу стройной колонной вышли, по-видимому, рабы. Почти голые и скованные одной длиннющей цепью. Примерно три сотни человек построились в квадрат и остановились. Из остальных пещер валом повалили местные жители.

«Чего это они в такую рань?»

На стене, на маленькой площадке над внешними воротами возникла кругленькая фигура в рясе.

«Ага. Понятно»

— Братья и сестры…

Поп произнёс краткую зажигательную речь о вреде пьянства и дал команду на молитву.

«Ни хрена ж себе!»

Тысяча человек, включая рабов, хором и без запинки оттарабанили текст. Это было весьма впечатляюще. Хор гремел на всю округу, заставляя метаться по горам эхо.

К завтраку отец Илия с удивлением заметил, что обычной очереди у кухни не наблюдается. Батюшка вышел из кельи и осмотрел общежитие. Народу не было никого.

— Батюшка! Батюшка!

В пещеру влетел Васька. Глаза у него были виноватые.

— Он там. Это…

У центрального входа царило столпотворение. Каждые две-три минуты толпа взрывалась хохотом и криками.

— Чего там? Чего там?

— Батюшка, он там АНЕКДОТЫ РАССКАЗЫВАЕТ и частушки похабные поёт!

Висеть было скучно. Совсем скучно.

— Э, братан, погоди! Закурить есть? А выпить?

— Чего? — Часовой выпучил глаза.

— А хочешь, анекдот расскажу? Нет? Ну, тогда слушай…

Откуда что взялось. Из каких глубин памяти. Анекдоты из уст Ивана сыпались один за другим. Сначала его никто не слушал — все бежали по своим делам и на покойника внимания не обращали. Но потом зацепило. Сначала стали ржать часовые на стене. Потом, на шум, из пещеры выползло несколько болезных. В бинтах и в лубках. А потом вокруг них сама собой наросла остальная толпа.

— А вот так можешь?

Немолодой лысый мужик завернул предельно матерную и похабную частушку.

— Хе! И это всё? — Маляренко гордо задрал нос. — Да запросто!

Три месяца в студенческом стройотряде в глухом селе в северном Казахстане не прошли для студента-первокурсника и домашнего мальчика Ванечки даром.

— Под шофёром спать тепло…

— Открывай ка молодица, я пришёл тебя…

— Веник в…, веник в…

Народ ржал от всей души.

— Встречаются русский, немец и еврей…

После двухчасового концерта Ваня охрип, а народ окончательно скис от смеха.

— Ах! Аааа… а… ой не могу… «денег во!»… ой не могу! Держите меня!

Ваня помолчал пять минут, дал зрителям успокоиться и немного привёл в порядок горло. Во всяком случае проплеваться тягучей слюной у него получилось.

— Луч, солнца золотого…

Маляренко, конечно, был не Магомаев, но и слух и голос у него имелись. Петь он не любил, но самых разных песен он знал великое множество.

— … тьмы скрыла пелена…

Люди онемели и замерли. До них вдруг дошло, КТО их всё это время развлекал.

ПОКОЙНИК.

— … и между нами снова…