Форпост

Вину за провал контрабанды валили на беспринципного авантюриста Джона, связавшегося с местной уголовной нечистью, в чьих рядах наверняка обретался информатор госбезопасности. Джон, отмахиваясь, говорил, что в каждом деле возможен фатальный провал, а, кроме того, заявлял, что нет худа без добра, и не каждому повезет в жизни столкнуться воочию с такой знаменитой организацией, как советский КГБ, и уж тем более удостоиться чести быть принятым в ее — пускай, вторичный, но в штат!

— Нам не дано предугадать, кому и где придется дать… — сделал он вывод.

— Но если нас раскроют, это — электрический стул, — пробубнил угрюмо Худой Билл. — И запомни, юморист, — прищурился на Джона. — Шутники тоже умирают всерьез. Не лучше ли сдаться ФБР по приезду?

— А сколько лет ты получишь за ограбление оружейного?.. — спросил его Серегин, — единственный, вымерявший каждое слово в данной дискуссии, ибо не без причины опасался тайных микрофонов. — А за контрабанду в составе организованной группы? Далее: вдруг из наших стволов кого-то уже прикончили в Штатах, а?..

— Да, мы в просчитанном капкане… — согласился Худой Билл. — Но пока он не жмет, его можно считать удобным…

Серегин выразительно завел глаза на потолок, и товарищи, проникнувшись его намеком, умолкли, уткнувшись в тарелки с китайскими пельменями в соевом соусе.

Далее их ждала утка «по-пекински». Не так и плохо! В тюремной камере, недавно грозившей им, иные контрабандисты удовлетворялись куда более скромными блюдами.

Так начался у преступной троицы вынужденный, а потому грустный, однако чрезвычайно увлекательный роман с одной из самых мощных и основательных секретных служб подлунного мира — Комитетом Государственной безопасности СССР, — вскоре распавшимся и уничтоженным вместе с той страной, чьим порождением он являлся. Однако до событий распада прошел немалый срок, когда под сенью вездесущего ведомства Серегин и сотоварищи проживали отпущенное им время бытия как на разбродном нищем пространстве России, так и в жесткой сытой клетке Соединенных Штатов.

Начало же общения с нечистым духом, олицетворенным в субъектах работников государственной безопасности, не оставляло сомнений в том, что дух крепко вцепился в холки своих новых подопечных, напоминая о себе едва ли не ежедневно, заставляя проходить неофитов проверки на полиграфе, экспертизы психологов и задушевные встречи с курирующим их офицером.

Процедуры общения с ГэБэ происходили камерно, пускай и в положительном смысле данного определения, обсуждение такового общения внутри компании куратором не приветствовалось, но и в самом трио не обнаруживалось желания изустно анализировать архитектуру той ямы, куда оно угодило.

Над попавшими в ловушку гангстерами повисло облако загадочной неопределенности. Единственной прорехой в облаке стало задание Серегину выехать в США, переправив оттуда в порт Ленинграда пару автомашин с оружием. Оплату услуг коррумпированных американских таможенников, равно как и расходы на поездку, оплатило КГБ, невесть почему заинтересованное в иностранных стволах. При этом за товар поставщики не получали ни цента, хотя с такой постановкой вопроса не спорили. Да и какие могли возникать и озвучиваться вопросы и претензии?.. Впрочем, за оформление груза на советской территории Серегин подписываться категорически отказался, но на его согласии никто и не настаивал, нашлась, вероятно, более покладистая и доверчивая агентура.

Встречать машины в порту, дабы их безошибочно идентифицировать, тем не менее, пришлось: в Ленинград он отправился на поезде вместе с куратором, — капитаном Евсеевым.

Всю ночь дороги пили коньяк, кадрили проводниц и трепались на разнообразные темы.

Олега тревожил вопрос: каким предполагается его будущее? Вопрос был задан под занавес дорожной пьянки, когда в сером рассвете они вышли на перрон Московского вокзала с гудящими от алкоголя головами и с нарушенной динамикой телодвижений.

— Ты не дрейфь, — успокоил его довольно искренним тоном Евсеев, моргая малиновыми веками. — Со дня на день вас передадут в Первый Главк… Ну, и поедете в свою Америку. Только уже… Ну, ты понял, в каком качестве…

— Шпионами, что ли?

— Ну, до шпионов вам мохом срать, да и вряд ли такой контингент в «сто первую» даже на экскурсию сводят…

— Это что за «сто первая»?

— Это? Школа внешней разведки…

— Ну, главное, чтобы в «двухсотые» не записали…

— Пока это — не в наших интересах, — добродушно покосился на Олега Евсеев. С каждой минутой он, стряхивая с себя сонную оторопь, приобретал присущую ему уверенность, поигрывал мощными плечами под легким пиджачком, пружинил в походке и гордо нес сквозь пространство отчужденное жесткое лицо с ироничным блеском глаз бесповоротно уверенного в своей силе и в смекалке патриция среди кишащей вокруг толпы плебеев.

— Тогда какими вырисовываются задачи? — настаивал Серегин.

— Будете как бы… доверенными лицами, — донесся ответ. — На первых порах. Действующий, что называется, резерв. Что потом — время покажет. Так или иначе — связь — через меня.