Форпост

Тогда… что же? Он сдается? Но как не стыдно тебе, Агабек, усомниться в своей силе и в своем пути? Ты о чем? Что за бред? Ты погряз в роскоши и в лени, ты ценишь ныне роскошь более, чем жизнь, чья основа — череда побед над слабыми и сильными, ты забыл, как пахнет кровь, предпочтя ей дурманы изысканных напитков и парфюмерии… Вернись к себе, Агабек! И молись, чтобы Аллах простил тебе эту минутную, но такую омерзительную в своей трусливости слабость! Сделай так, как задумал!

Через час подручные поведали ему о застреленных в придорожном магазине Мурзе и Рафике. Вершителем их судеб стал неизвестный покупатель, оказавшийся вооруженным весьма мощным огнестрельным средством, одержавшим верх над двумя «Калашниковыми», находившимися в руках тех, кто давно и неразрывно сроднился с ними.

И снова Агабека кольнул страх: на него охотился — именно охотился! — неведомый и страшный зверь! Но… что за ерунда?.. Он же выяснил все об этом Серегине… Ну, служил в десанте, подумаешь, солдатик стандартной закалки… Ну, съехал затем в Америку… Жалкий перебежчик, авантюрист… И где же он нахватался такого опыта и сноровки?

Он представил себе картину боя в магазине, оружие, шквал выстрелов практически в упор… Нет, завалить Мурзу и Рафика в такой обстановке не мог никакой случайный счастливчик, а только очень хладнокровный профессионал, прошедший огни и воды… Жаркие огни и ледяные воды…

Может, он вернулся в Москву, как американский шпион, усвоивший, черт знает, какую подготовку?

Эта сумасбродная мысль отчего-то показалась ему вполне соответствующей истине.

И снова нахлынул страх.

Он срочно созвал совещание ближайшего круга, с досадой уясняя, что причин появления здесь нью-йоркского москвича Серегина никому объяснить не сможет из-за глупости своих позиций в той ситуации, в которой оказался. Произнес сухо, торжественно и отчужденно:

— Мы имели бизнес с американцами. И здорово нагрели их. Это — наше дело, и оно всем понятно. Но эти шайтаны прислали сюда киллера из их мафии. Я хотел решить проблему с ним еще в Москве, но он сумел убрать там Штангу и Сивого. А кто скажет, что я поручаю стрельбу всяким оболтусам? Сегодня же он убил Мурзу и Рафика. Мы начинаем войну, братья! Мы должны найти этого шакала, он здесь, у нас под носом! И он задумал свои американские хитрости против нас! Этого умника надо срочно пришить. Ребята, вы все поняли? Необходимо зарядить все наши пушки и держать пальцы на спусковых крючках. Нам надо его выловить как можно скорее, давайте сюда карту, нужно идти в атаку… — Я бы сказал, — закончил он речь, — что мы имеем дело с очень злобной личностью.

Раздав указания подчиненным, он устало откинулся на спинку кресла и, раскрыв портсигар, вытащил из него туго набитый травкой длинный бумажный цилиндрик. Щелкнул пьезо-элемент зажигалки.

Анаша сделала мир радостным и интересным.

Сейчас он сядет в свой бронированный «Мерседес» и поедет, пожалуй, в столицу края, в принадлежащий ему бордель, где посетит красивую молодую проститутку по имени Анджела, с глазами как миндаль, волосами цвета ночи и знанием таких изысков в плотских утехах, что находятся за гранью воображения.

СЕРЕГИН

Бредя бездорожьем, заросшим высокими колючими сорняками, к алому отсвету костра, Серегин чувствовал себя бесконечно уставшим и одиноким. И снова мелькала в сознании слабовольная мыслишка: а если свернуть с того пути, на который он так опрометчиво встал? С пути, где каждый шаг, как и сейчас — шаг в неизвестность и в темень, где на каждом метре — то враждебный выступ, то подлая яма… Да, он может бежать прочь, и никто его не найдет. Впрочем, со временем его найдет совесть. В очередной раз он ей объяснит, что ни в чем не виноват, бежать его заставили силой, и никакого выбора у него не было.

Стоп, сказал он себе. От этих размышлений ты становишься дешевкой.

Настроив ночные очки с двухспектровой оптикой, питавшейся от батарейки и погружающие мир в зелёный, мягкий свет, он пошел дальше, скрываясь за валунами, подобрался к костру. Сняв очки, ступил в неверный круг света, отбрасываемый пламенем. Увидел двух бомжей, обложенных котомками и драными пластиковыми сумками, набитыми нехитрым имуществом. Парочка — мужчина и женщина в возрасте, безмолвно выпялилась на него. Испитые малиновые лица, мятая грязная одежда, грубая ободранная обувь…

— Ну, — сказал он бодро, — привет честной компании.

— Ты откуда… это? — донесся вопрос бродяги мужского пола с нечесаной седой шевелюрой и неопрятной, также седой бородой.

— Сломалась машина, заглянул на огонек, — поведал Серегин.

— Но у нас тут это… не автосервис, — хриплым баритоном отозвалась женщина и рассмеялась, закашлявшись.

— Неужели тут не найдется всего лишь запасного радиатора? — продолжил Серегин.

Ответом были сдержанные смешки. Эти выпавшие из норм социального существования люди еще не лишились самого главного спасательного круга на волнах бытия — чувства юмора.

— Выпьешь? — бомж мужского пола протянул ему бутыль с мутной жидкостью.

— Не, — качнул головой Серегин. — Зашитый я, с глотка окочурюсь…