Формула смерти

Стрельба раздалась как-то вдруг и длилась не более нескольких секунд. Фонтана услышал вскрик и, обернувшись, увидел на мостовой полицейского. Что произошло? Раздалось еще несколько выстрелов. Было непонятно, кто и откуда стреляет. Прохожие попадали на землю и попрятались за автомобилями. Начиналась паника.

Фонтана, высматривая Альбинезе, увидел Паоло, который целился еще в одного полицейского, но выстрелить не успел — отброшенный несколькими попаданиями на капот стоявшего рядом «шевроле», беззвучно осел на мостовую.

Автоматная очередь разнесла вдребезги ветровое стекло стоявшего за Фонтаной коричневого «олдсмобиля», другая наделала дырок в его заднем крыле. Кто-то вскрикнул. Обернувшись, Фонтана увидел упавшего лицом в лужу детектива — вода окрашивалась в красный цвет. К нему спешили санитары с носилками. Полицейские метались по всей Пятьдесят второй улице. Все кричали разом, никто никого не слушал и ничего не понимал. Завывание сирен возвестило о прибытии подкреплений, внесших еще большую сумятицу в действия полицейских.

События повернулись так, что из охотника Колер превратился в дичь. Его лицо сводила ярость, он исходил потом и злостью.

— Мы потеряли двух человек! — выкрикнул он подбежавшему к нему Фонтане. — Что прикажешь теперь делать? Нужно с ними кончать! — Колер уже не думал о том, чтобы взять Альбинезе живым.

— Предоставь мне разобраться с этим сукиным сыном! — увидев сомнение в глазах Колера, Фонтана схватил его за руку: — Послушай, Ларри, я все это затеял, мне и кончать. Не беспокойся, твоя репутация не пострадает!

— Прекратить огонь! Всем прекратить огонь! — закричал Колер в мегафон, а Фонтана небрежной походкой пересек улицу в направлении машины, за которой укрылся Альбинезе.

Конечно, Фонтана сильно рисковал — Альбинезе имел возможность застрелить его. Он прекрасно понимал, что, кроме морального удовлетворения, ничего другого ему не получить, а вот зачислить себя в покойники можно запросто.

— Эй, Джерри! Хочу с тобой поговорить!

Шум и гам, царивший на Пятьдесят второй улице минуту назад, стих, и слова Фонтаны прозвучали в тревожной тишине громко и четко.

Альбинезе не сдерживал себя:

— Ты меня подставил, ублюдок! Буду жив, протащу голой задницей по битому стеклу!

Фонтана уловил в голосе недавнего сотрапезника признаки усталости, да и угроза прозвучала не слишком убедительно.

— Верю, что так и сделаешь! Могу помочь, Джерри. В моих силах облегчить твою участь.

— Хочешь помочь? О чем, мать твою так и раз-этак, ты толкуешь?

Тем временем Фонтана медленно, но неотвратимо продвигался к фургончику прокатной фирмы Герца, за которым прятался Альбинезе, держа руки на виду, чтобы тот не подумал, будто он вооружен.

— Будешь со мной говорить, Джерри? Единственный шанс.

Молчание. Фонтана отбросил всякую осторожность и смело подошел к фургончику, вдоль и поперек прошитому автоматными очередями.

— Могу уложить тебя здесь и сейчас, но все-таки послушаю, — раздался голос Альбинезе.

— Понимаю твой чувства, Джерри, — Фонтана обогнул фургон и увидел распростертого с дыркой во лбу одного из головорезов. Другой, однако, находился в отличной форме и рвался в бой.

Альбинезе выглядел усталым, тяжело и хрипло дышал, плечи поникли, а в глазах затаилась тоска загнанного зверя. Короткая пробежка после обильного возлияния и сытного ужина, как видно, далась нелегко. Он с укоризной посмотрел Фонтане в глаза:

— После всех лет…

— В жизни всякое случается. Не мог ничего поделать, крепко прихватили меня за горло.

— Хочешь, чтобы поверил, будто какой-то говнюк из департамента полиции мог заставить тебя сдать им меня?

— Буду откровенен, Джерри. Видишь вон тот телевизионный фургон?

— Телевизионный фургон? Ну и что из того?

— Как ты думаешь, из-за чего вся эта кутерьма, Джерри? Ты, наверное, уверен, что из-за происков ребят из ФБР? Так вот, ты не прав — все затеяли телевизионщики! — он не посчитал нужным упомянуть, что это были его ребята.

— Бросили «Быстроногого» на съедение волкам, чтобы показать травлю в вечерних новостях?

— Можно истолковать это и так, Джерри. Но как только выключатся камеры, ты сможешь спокойно идти домой. В этом-то и вся прелесть ситуации!

— Что ты имеешь в виду? Как это — смогу идти домой?

— Идея заключалась в том, чтобы положить твоих парней, а тебя самого отпустить на все четыре стороны.

При этих словах оставшийся в живых телохранитель вздохнул и отвернулся.

— Ну и сволочь же ты! — сказал Альбинезе и принялся ковырять в зубах остатки ужина. — Почему именно я? Неужели, кроме меня, ты никого не нашел? Может быть, тебя занесло в шоу-бизнес, но я к нему не имею никакого отношения. У меня дела поважнее.

Альбинезе понизил голос до шепота:

— Так ведь они меня не отпустят.

— Да! А кто в них стрелял? Кто подстрелил двоих копов? Я придумал, мы повесим их на Паоло, ему теперь все равно.

— Паоло? — Альбинезе воспрял духом. — Но, предположим, они проведут баллистическую экспертизу и докажут, что стрелял я?

Само собой разумелось, что Альбинезе не моргнув глазом принесет в жертву и последнего оставшегося телохранителя.