Формула смерти

Он подошел к бармену, резонно рассудив, что тот вряд ли в курсе дел, вершившихся в среде этих людей, и спросил, где можно найти Фонтану.

— Наверное, в каюте, где-то в кормовой части, — ответил тот. — Но сомневаюсь, что он вас примет, у них там какое-то заседание.

Майкл поблагодарил бармена и, решив, что хуже не будет, если он обследует судно, направился в кормовую часть. По крайней мере, он считал, что идет именно туда, куда надо, но наткнулся на просторную каюту, двери которой были открыты, такую просторную, что она могла бы приютить на ночь с дюжину людей. Сейчас тут сидел только один совершенно голый пожилой джентльмен, задумчиво держа в руках сигарету. Куда бы Майкл ни посмотрел, везде видел свое отражение: невзрачная, напряженная фигура с взлохмаченными волосами и налитыми кровью глазами. Зеркала были повсюду: на стенах, дверях и даже потолке. В дизайне преобладали красные и розовые цвета: создавалось впечатление, что стены залиты шартрезом. «Дикий Кот», возможно, спешно проектировался под бордель на плаву. Судя по крикливой роскоши интерьера, так оно и было.

Где-то впереди послышались голоса. Майкл повернул в ответвление коридора и замер на месте: перед одной из дверей стоял, подбоченившись, мужчина внушительного вида и наблюдал за входящими и выходящими с такой тоской на лице, что, казалось, отдал бы все на свете, только бы сбросить с себя ненавистный смокинг. Майкл догадывался — именно здесь Фонтана проводит заседание.

Чтобы проникнуть в каюту, не могло быть и речи, но, возможно, есть какой-нибудь способ подслушать, о чем там совещаются, а еще лучше было бы записать все на магнитофон.

Он продолжил свой путь по коридору в направлении кормы, пока не наткнулся на винтовую лестницу, ведущую наверх. Рядом с ней увидел дверь, не колеблясь вошел и очутился в каюте, отделанной совершенно в другом стиле, чем те, которые ему довелось видеть. Все в ней несло отпечаток мужского вкуса: обтянутая кожей и замшей мебель, мышино-серые стены и пепельницы на столе. Майкл прикинул, что она, должно быть, примыкает к каюте Фонтаны, где тот совещался со своими дружками. Закрыв за собой дверь и надеясь, что ему не помешает хозяин каюты, чья одежда разбросана тут и там, он прильнул ухом к стене, но кроме мужских голосов, ничего не услышал. Однако если магнитофон в самом деле такой чуткий, как о нем говорил Амброзетти, проблем быть не может.

Майкл достал микрофон, снабженный острой шпилькой и миниатюрным усилителем внутри. Если закрепить его на стене, он сможет воспринимать голосовые вибрации и преобразовывать их, как утверждал Амброзетти, во вполне членораздельные звуки. Детектив предупредил Майкла, что качество записи будет неважным, но вполне достаточным для их целей.

Майкл загнал шпильку в деревянную панель на стене, включил магнитофон, надел наушники.

Говорил Фонтана — его голос Майкл не мог спутать ни с каким другим.

— Нет проблем… Все получают все, что хотят, и все довольны. Спасибо, Гарри… Вот о чем хочу сказать в первую очередь. В нашем городе обострилась проблема преступности, и в этом нет вины осуществляющих правопорядок органов. Мы все ценим ваши усилия в деле борьбы с правонарушениями, все знаем, как туго вам достается. По крайней мере, я знаю это очень хорошо…

Невероятно! Майкл не мог и подумать, что Фонтана может вот так, наставительным тоном, говорить с избранными слугами народа, чью репутацию никто не осмеливался подвергать сомнению.

— Что ты предлагаешь, Рэй?

— Послушай, Гарри, я не раз помогал тебе и раньше. Кто взял для тебя этого ублюдка Луиса Занну? Полиции не удалось сделать этого, поэтому за нее поработали мои люди. А кто освободил тебя от Луиса Занны?

Это было уже кое-что! Майкл не имел представления, чем им так не угодил Луис Занна, но, как видно, его преступление было значительным. Фонтана убрал Занну, и то обстоятельство, что он с такой легкостью признается в этом в присутствии стольких официальных лиц говорило само за себя. Майкл был ошеломлён.

— Не стану напоминать о Томе Дженовезе и Тино Охьеде, — продолжал Фонтана.

О Дженовезе Майкл слыхом не слыхивал, а вот имя Тино Охьеды было ему хорошо знакомо. Все ясно. Фонтана приказал его убить, а потом заставил Магнуса фальсифицировать результаты вскрытия и таким образом прикрыть дальнейшее расследование по этому делу. Майкл молился, чтобы магнитофон работал исправно.

— Послушай, Рэй, мы здесь потому, что любим тебя. Знаем, как много ты сделал для города, — вступил в разговор другой голос. — Но я внесу некоторую ясность. Мы не можем смотреть сквозь пальцы на факты самосуда, даже если кто-то заслуживает, чтобы его линчевали.

Майклу стало ясно, что говоривший прикрывал собственную задницу.

— Но так или иначе, мэр просил передать, что он ценит твои усилия, направленные на борьбу с преступностью. В конце концов, не можем же мы препятствовать проявлению инициативы граждан!

Это замечание вызвало смех среди собравшихся.

— Послушай, Джейсон, пойми меня правильно. Мы хотим одного и того же, боремся с одним и тем же злом. Мы заодно!