Формула счастья

Венедикт Петрович почему-то очень тянет в кружок Даниила Седых, но тот упирается. Вообще странный парень. Девчонки говорят про него «интересный», подразумевая красивую внешность. Мне кажется, даже Мила Цапкина порой заглядывается на Данечку. Я лично не нахожу в нем ничего особенного. Здоровый, сильный парень, нормальное лицо — и всё. Сутулится, потому что высокий, ходит вразвалочку. Правда, на спортивных занятиях и в играх он всегда один из первых. Откуда-то появляются и ловкость, и быстрота. А так — руки в брюки, молчит, усмехается. Иногда грубит. Но вообще-то, видимо, толковый парень. Увлекается биологией и биофизикой, должно быть, много читает, хотя учится не блестяще.

Вчера я как староста кружка подошла к нему после уроков. Велел Венедикт Петрович. Спрашиваю:

— Ты придешь на занятия литкружка?

Он насмешливо пожал плечами:

— В обществе гениев я чувствую себя стеснённо.

— Тебя, Седых, всерьез спрашивают.

— А похоже, что я шучу?

Я разозлилась:

— Ну, как хочешь!

— Вот именно. — Он повернулся, руки в карманы и пошагал куда-то, длинный и взлохмаченный. За ним, как всегда, насвистывая, Саша Патефон, его верный адъютант…

Сегодня с Милой ходили в кино, там встретили Володю с какими-то приятелями. После сеанса они хотели проводить нас, мы отказались. Домой почти бежали: было поздно и очень холодно.

А Володя, оказывается, курит. Мила расфырчалась. А что тут особенного? Многие курят. А ведь Володя уже и паспорт имеет…

— Это что такое — паспорт? — спросила Рано. — Разрешение курить?

Ярослав улыбнулся:

— Удостоверение личности. Его выдавали органы охраны общественного порядка всем, начиная с шестнадцати лет.

— Зачем?

— Рано, у меня тоже есть вопросы, — буркнул Андрей, — но, может быть, мы их отложим?

Рано чуточку надулась, но согласилась.

23 декабря 1962 г.