Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

Свое известие о сражении между русскими князьями Домид начинает словами «сего же лѣта». Поскольку ему принадлежит и предшествующая запись с точной датой 21 августа 1307 г., то есть веские основания относить его собственное указание на «сее лѣто» к тому же 1307 г. Показательно и другое. Согласно летописи, второй поход Михаила Тверского на Москву в 1307 г. завершился боем под стенами города «на память святого апостола Тита»[849]. В православной церкви память апостола Тита отмечалась 25 августа[850]. Следовательно, сражение Михаила с Юрием произошло 25 августа 1307 г.[851] Дата боя оказывается чрезвычайно близкой дате окончания псковского Апостола — 21 августа 1307 г. Такая близость не может быть случайной. Становится очевидным, что и ссылка Домида на «сее лѣто», и промежуток всего лишь в несколько дней между окончанием им работы над Апостолом и сражением Михаила с Юрием под стенами Москвы указывают на то, что, делая приписку к Апостолу с цитатой из «Слова о Полку Игореве», Домид имел в виду события именно 1307 г.[852] Но благодаря приписке Домида вскрывается причина очередной распри тверского и московского князей. Этой причиной, кстати говоря скрытой летописцами, явилось соперничество из-за Новгорода. Михаил Тверской, который, кроме собственных, распоряжался и силами великого княжества Владимирского, сумел одержать верх. Летом 1308 г. он был торжественно посажен на новгородский стол[853].

Таким образом, в 1307 г. борьба между Тверью и Москвой шла за обладание Новгородом Великим. Поскольку из двух возможных дат (1305 г. и 1307 г.) перехода Переяславля из рук московских князей под власть великого князя Владимирского Михаила Тверского последняя дата отпадает, остается единственная хронологическая грань, определяющая время такого перехода: конец 1305 г. Намек на связь похода 1305 г. Михаила Ярославича против московских Даниловичей с вопросом о Переяславле содержится в древнейшем летописном тексте. В Симеоновской летописи известие об этом походе помещено сразу же за рассказом о неудачном нападении на Переяславль тверской рати боярина Акинфа. Указав, что «дѣти же Акинфовы Иванъ да Федоръ одва убѣжали въ Тферь», летописец продолжал: «И тое же осени князь Михаиле Яросдавичь Тферскыи вышелъ изъ Орды на княжение великое и того лѣта ходилъ ратью къ Москвѣ на князя на Юрья и на его братью»[854]. Соединение фраз о бегстве в Тверь сыновей Акинфа и о походе против Даниловичей великого князя Михаила союзом «и» указывает на смысловую связь между ними. Очевидно, летописец рассматривал «рать» Михаила Ярославича на Москву как прямое следствие разгрома под Переяславлем тверского войска Акинфа и как продолжение обнаружившегося в начале XIV в. стремления тверичей отторгнуть Переяславль от князей московского дома. Но насколько удались Михаилу Тверскому сам поход и достижение целей, им преследуемых, промосковски настроенный летописец (или позднейший редактор) не сообщил, не желая, видимо, заострять внимание своих читателей на неудачах потомков Даниила Московского. Однако факт потери ими Переяславля в конце 1305 г. хотя и косвенным путем, но устанавливается. Именно в этом, а не в признании Юрием Московским и его братьями Михаила Тверского великим князем, как довольно абстрактно думал А.Е. Пресняков, и заключался итог войны 1305 г. Твери с Москвой. В результате Переяславль слился с великокняжеской территорией и уже вместе с нею при Дмитрии Донском стал рассматриваться как отчинное владение московского великого князя.

Присоединением Переяславля процесс территориального роста великого княжества Владимирского в первой четверти XIV в. не закончился. В 1320 г., когда умер занимавший нижегородский стол Борис Данилович (из рода московских князей)[855], Нижний Новгород вместе с Городцом и Унжей вновь, как это было до 1263 г., составили единое целое с землями Владимирского княжества. Так можно думать на основании следующих фактов. Известные в настоящее время источники не упоминают особых нижегородских или городецких князей после Бориса Даниловича. Сам князь Борис умер бездетным[856]. Очевидно, его княжество стало выморочным. Как таковое, оно должно было быть присоединено к великому княжеству Владимирскому. Последнее представляется весьма вероятным еще и потому, что в то время великокняжеский стол во Владимире занимал старший брат Бориса Юрий, и Нижний не уходил из рук московской княжеской династии. Наконец, согласно припоминанию, зафиксированному тверским летописцем конца XIV в., в период великого княжения Александра Михайловича Тверского, т. е. в 1326–1327 гг., Нижний Новгород входил в состав великокняжеских владений[857]. Все эти данные и позволяют утверждать, что с 1320 г. земли нижегородского Поволжья оказались под рукой великих князей Владимирских.