Формирование философии марксизма

Пролетарии начинают осознавать свою силу, указывает Энгельс. Правда, они еще не понимают необходимости революции: вместе с чартистами они хотят добиться хартии лишь легальными средствами. Но революция по самой своей природе не может быть легальной, так как она ниспровергает существующие законы. Английские рабочие испытывают традиционное в Англии почтение к законам, но быстро прогрессирующая нищета рассеет это чувство, и тогда революция станет неизбежной.

Необходимость революции, по убеждению Энгельса, вытекает из того, что в Англии господствуют частные интересы, или, что то же самое, интересы имущего, привилегированного меньшинства. Растущее нравственное сознание народа вступает в непримиримый конфликт с этим основным проявлением социальной несправедливости. Это – конфликт между духовным и материальным, новым и старым, прогрессивным и реакционным.

Господство материальных интересов является, по мнению Энгельса (об этом же писал Маркс в «Рейнской газете»), главным признаком феодализма. Следовательно, капиталистическая Англия является вместе с тем феодальным государством, и притом в несравненно большей степени, чем какая-либо другая, менее развитая страна. «Есть ли еще хоть одна страна в мире, где феодализм в такой же мере сохраняет свою несокрушенную силу и где он остается нетронутым не только фактически, но и в общественном мнении?» (1, 1; 499). Английское государство, заявляет Энгельс, «отстало на несколько столетий от континента», оно «по уши увязло в средневековье».

Эта парадоксальная оценка положения Англии, наиболее развитой капиталистической страны того времени, вытекает из представления о том, что идеи, принципы играют определяющую роль в жизни общества, а частные, или материальные, интересы раскалывают общество и поэтому не могут иметь определяющего значения. Это воззрение несет на себе печать влияния просветителей XVIII в., которые критиковали феодальное общество, в частности, за то, что в нем каждое сословие, корпорация, группа отстаивают свои особые интересы, не думая об интересах общества. Просветители полагали, что уничтожение феодализма приведет к таким общественным порядкам, при которых господствующей силой станет всеобщее благо. Энгельсу, однако, чужды эти иллюзии буржуазного просвещения. Перед ним сложившееся буржуазное общество, в котором нет уже ни феодальных сословий, ни других основных черт феодализма. Но в этом буржуазном обществе свобода оказывается формальной, а парламент ни в малейшей мере не выражает действительной воли народа[93]. Вот почему Энгельс относит буржуазную демократию и буржуазный парламент, в которых, как он отмечает, продолжают господствовать частные интересы, к феодальным учреждениям.

Энгельс, подобно другим социалистам того времени, разграничивает политическую и социальную революции. Политические революции сменяют одну власть (или форму правления) другою. Перед социальной же революцией стоит задача в корне изменить условия человеческой жизни, покончить с нищетой масс. «Эта революция неизбежна для Англии, но как во всем, что происходит в Англии, эта революция будет начата и проведена ради интересов, а не ради принципов; лишь из интересов могут развиться принципы, т.е. революция будет не политической, а социальной» (1, 1; 503).

Утопический социализм начала XIX в. отражал разочарование масс в результатах буржуазных революций, которые не только не претворили в жизнь обещаний просветителей, но привели к новому порабощению трудящихся. Утописты утверждали, что эти революции были лишь политическими переворотами, между тем как для освобождения трудящихся необходим социальный переворот. Само собой разумеется, что буржуазные революции носили не только политический, но и социальный характер. Это были социальные революции буржуазии, чего не понимали утопические социалисты, которые ожидали от этих революций того, чего они не могли дать. Разочаровавшись в результатах буржуазных революций, утописты пришли к выводу, что социалистическое переустройство общества осуществимо лишь путем социальных реформ.

Энгельс связывает понятие социальной революции с борьбой против господствующих в Англии классов. Ее задача – установление истинной демократии, которая призвана покончить с господством частных интересов и борьбой классов. Энгельс видит, что борьба между партиями выражает противоположность интересов различных классов и групп внутри английского общества. Энгельс подчеркивает, что в Англии «партии идентичны с социальными слоями и классами; что тори тождественны с дворянством и ханжеской, строго ортодоксальной фракцией англиканской церкви; что виги состоят из фабрикантов, купцов и диссентеров, в целом – из высших слоев буржуазии; что низший слой буржуазии составляют так называемые „радикалы“ и что, наконец, чартизм черпает свои силы в рабочем люде, в пролетариях» (1, 1; 512). Борьба партий и классов рассматривается им не как общая закономерность, а как специфическая особенность истории Англии.