Формат С

Ну а чтобы он отрабатывал свой хлеб, пока сидит в подвале, заставили просить милостыню под чутким присмотром.

Сидит Иван возле входа в метро, вроде бы один, но за ним постоянно наблюдает пара зорких глаз.

В первый же день, оказавшись на улице, парень сразу нашел ближайших полицейских и сообщил о своем положении.

Полицейские усадили его в «уазик» и поехали в отдел. Однако до цели не добрались – привезли калеку прямо к дому его «хозяев».

Все стало ясно как день: естественно, такой прибыльный бизнес не может существовать без помощи со стороны силовых структур.

Ваню сильно избили в тот день, напутствуя о дальнейшем поведении.

Иван предпринял еще несколько попыток «побега» – и все они оканчивались провалом: у полиции просить помощи было бесполезно, а когда заговорил со случайными прохожими, тотчас возле паренька материализовались крупные лысые ребята, которые дали понять: разговор окончен.

Кульминации ситуация достигла в тот момент, когда пленители Ивана решили, что безногому инвалиду подают милостыни больше, чем одноногому…

Расправа не заставила себя ждать.

Жалкое положение паренька наложило необратимый отпечаток на его психику: забитый, подавленный, с полным отсутствием силы воли, он медленно умирал на улицах огромного, серого, жестокого города, никому не нужный и одинокий.

Его пламенная ненависть, сразу разгоревшаяся по отношению к своим мучителям, угасла со временем и медленно тлела, поддерживаемая слабым теплом безысходности и безнадеги.

Он потерял человеческий облик не только физически, но и духовно: сломленный и разбитый.

Все эти мысли, все эти образы каким-то удивительным способом ощущали оба субъекта, находившиеся в тот же момент на крыше многоэтажки. Впрочем, часть картины им была понятна еще до того, как они увидели паренька на улице – ведь они находились здесь только ради него.

Хотя, конечно, если говорить прямо, – не только.

– Пора, – слова были произнесены тихо и спокойно одним из субъектов в обтягивающих латексных костюмах и, несмотря на завывающие звуки сумасшедшего ветра, были отчетливо ясны и понятны его коллеге, который, расслышав все, медленно кивнул.

После чего один из странных мужчин вытянул вперед руку, раскрыв ладонь, и направил конечность в сторону попрошайки-инвалида, сидящего у входа в метро.

– Rise and shine, Riddick. Rise and shine, – слова, сказанные на английском языке с акцентом, в точности повторяли первую фразу видеоигры про приключения самого опасного преступника в Галактике.

– Зачем весь этот театрализованный маскарад? – из-под маски высокого субъекта вырвался смешок. – Наряд этот дурацкий…

– Но удобный, – парировал второй.

Первый кивнул:

– Да, и что? – продолжил он свою тираду. – Зачем надо было лезть на этот дом? Сидеть тут? Наблюдать? Можно было сделать все быстрее и эффективнее в сто раз.

Его напарник вздохнул:

– Мы же тестируем экипировку, – казалось, столь неуместный вопрос вымораживал собеседника. – Обсуждалось же сто раз. Чем ты занимаешься на брифингах?

– Послушай, Сер… – высокий был резко прерван собеседником.

– Никаких имен, мать твою, – заорал внезапно низкий. Затем, понизив голос, прошептал: – Конспирация.

– Ладно, пора сваливать, – оба субъекта кивнули.

– Думаю, наша утонченная коллега справится со своим заданием, – произнес длинный с необычной теплотой в голосе.

– Авось выдюжит, – подтвердил низкий.

Они стояли еще какое-то время на крыше высотки, всматриваясь в пустоту ночи, а потом исчезли.

* * *

Иван устал сидеть на холодной картонке возле метро. Впрочем, его пленителей указанный факт не беспокоил. Парень лишь являлся источником дохода для бандитов. Такой же, как и сотни других, обездоленных.

Внезапно он почувствовал укус – казалось, комариный – в открытую часть шеи.

Откуда тут насекомые в такую погоду? Место укуса чесалось, но в остальном неудобств не доставляло.

Скоро поток народа из метро иссякнет, бандиты упакуют его и отвезут в свое логово. Покормят какой-нибудь дешевой бурдой и спиртом для снятия стресса, а завтра все повторится сначала.

Хорошо хоть наркоту не колют – по слухам, происходило и такое: воля узников полностью подавлялась и с ними делали все, что захочется. В основном, конечно, это касалось проституток, а на проститутку Иван явно не тянул.

* * *

Осенняя столичная ночь накладывала отпечаток и на богатый коттеджный поселок: несмотря на чистоту улочек, мощенных плиткой, архитектурный дизайн домов и роскошную иллюминацию, повсеместная серость и мелкий дождь, барабанящий по опавшим сухим листьям, безусловно напоминали, что местную природу невозможно спрятать за фасадами красивых домов и смешной подсветкой.

Только очень внимательный глаз заметил бы в такую погоду быстро движущуюся вдоль благоустроенной улочки тень, мелькающую в свете неоновых ламп.

На секунду тень остановилась возле невысокого забора из красного кирпича, ограждающего богатый дом, застыв, перемахнула препятствие и оказалась во внутреннем дворе дома.