Forked

Когда наконец он отпустил меня, Эрин схватила меня, чередуя объятия с разглядыванием кольца на моей руке. Ник принимал рукопожатия людей из толпы, прежде чем поцеловал Эрин в щеку.

— Спасибо тебе. Я бы не справился без тебя.

Она обмахивала свое лицо, по которому, как и у меня, текли слезы.

— Меня?! Что я сделала?

— Дала мне информацию о полете. Как бы еще я смог забронировать билет?

Я схватила его руку.

— Ты забронировал билет?

— Да. Они не пропускают людей через службу безопасности без билета. Даже привлекательных дьяволов с кольцом в кармане.

Я шлепнула его по плечу.

— Но ты правда собираешься? Во Францию, я имею в виду?

— Конечно. Я не могу пропустить свадьбу. — На мое недоумение на лице он улыбнулся. — Я созвонился с Миа и Лукасом вчера, чтобы спросить, не возражают ли они против дополнительного гостя на свадьбе, на случай, если ты скажешь да. После того как я объяснил, что планирую, они заставили меня поклясться, что мы оба будем на самолете.

— Миа узнала раньше меня? — я уперла руки в бедра. Я шлепнула его по руке, прежде чем снова обняла его. — О боже мой, не могу поверить. — Уткнувшись лицом в его шею, я вдохнула его запах и так и стояла.

Все правильно. Я чувствовала.

26 глава

Мы прибыли в Париж ранним воскресным утром. Мы с Эрин планировали провести один день в городе и решили потратиться на номер в «Ритц», так как это было всего на один день, и мы платили поровну. Остаток недели мы проведем на вилле родственников Лукаса. Так как Эрин была в сговоре с Ником, он забронировал второй номер в «Ритц», и Эрин достался наш с ней первоначальный номер. Она радостно исчезла в лифте, когда мы прибыли в отель, с сонными глазами из-за смены часовых поясов. Она сказала, что была так истощена, что, вероятно, не покинет свой номер.

Мы тоже не покидали наш.

Возможно, мы должны были. Возможно, было кощунством заставлять красоты Парижа ждать за окном, к тому же моя специальность — история, но самый романтичный город прекрасно разлил свои чары в наших четырех стенах.

Ну, стен было даже больше, если считать ванную. Там мы тоже сделали это.

Но в кровати... ох, эта кровать. Огромная, заправленная белоснежным бельем и с огромным количеством подушек — просто манила нас. Как только дверь за нами закрылась, Ник поднял меня на руки и понес к ней, а наши рты влекло друг к другу как будто невидимой силой. Я обняла его руками за шею и сбросила свои балетки; истощенная, но не в силах остановить себя и перестать желать его, когда мы наконец остались одни.

Он с нежностью положил меня на кровать и смотрел на меня сверху вниз, сбрасывая свою обувь.

— Миссис Лупо.

Мои брови взметнулись вверх.

— Еще нет.

Он ухмыльнулся.

— Знаю. Просто пробую.

— Мне нравится.

Он растянулся на кровати, накрывая мое тело своим.

— Мне тоже.

Ощущать его вес на себе было одновременно и чрезмерно, и недостаточно. Я вытянула руку и снова притянула его для поцелуя, дразня его губы, проводя языком по ним и потянув своими зубами.

— Я скучала по твоему рту, — прошептала я, забрасывая на него одну ногу. — Я так сильно его люблю

— Он весь в твоем распоряжении.

Мое сердце забилось быстрее от этой мысли.

— Знаешь, о чем я только что подумала? — спросила я его, позволяя ему приподнять меня, чтобы он смог стянуть мой сарафан через голову.

— О чем? — Он бросил его на пол, расстегнул мой бюстгальтер и спустил лямки по моим рукам. — Надеюсь, это включает мой рот на твоей груди, потому что я думаю именно об этом.

Я захихикала и легла на спину, когда он опустил свои губы на одну мою грудь, затем на другую и обратно, как ребенок, который только что развернул две изумительные игрушки, подаренные на Рождество, и не мог решить, с какой поиграть первой.

— Нет, но не останавливайся. Я подумала, — сказала я, изогнув спину и запустив руку в его волосы, — что я даже не успела изменить свою фамилию в первый раз. И возможно, это хорошо, потому что Коко Лупо звучит как название коктейля, а не имя человека.

Ник поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Я буду пить этот коктейль утром, днем и вечером. Буду упиваться им.

— Уверена, так и будет, — простонала я громко, когда его рот опустился с моей груди на живот. — Хотя, можно взять двойную фамилию.

— Любимая, — Ник выпрямился, чтобы расстегнуть свою рубашку и избавиться от нее, и затем стянул свою белую майку над головой. — Ты можешь делать, что угодно. Ты даже можешь оставить свою фамилию, если хочешь, хотя я буду по-настоящему горд, если ты возьмешь мою.

В мягком утреннем свете, проникающем через окно, Ник не мог выглядеть еще красивее. Я любила все в нем, от седины на его висках до татуировок на его коже, и особенно его сердце, что билось под моим именем. Я вытянула руку и коснулась букв.

— Боже, я люблю тебя. И да, я возьму твою фамилию: я люблю твою семью и ее историю — не могу дождаться назвать ее своей.

Ник улыбнулся.

— Мне нравится это кольцо на тебе. Весь полет сюда я продолжал смотреть на твою руку.