Forked

— Для меня это было удовольствие — видеть тебя на моей кухне. Мне нравится, какая домашняя ты сейчас. Поехали?

Я кивнула, быстро подошла и схватила свой чемодан, поклявшись не оглядываться на квартиру Ника, когда дверь захлопнулась позади меня.

— Эй, так весело отправляться в подобную поездку, — сказал Ник, шагая за мной по коридору. — Как будто мы молодожены или что-то подобное.

Я стрельнула в него убийственным взглядом через плечо, желая, чтобы он не выглядел так сексуально в этих очках-авиаторах.

— Могу я понести твой чемодан, милая?

— Нет. Справлюсь сама. — Глядя вперед, я шла к лифту.

Пожилая женщина вошла в лифт на десятом этаже и улыбнулась нам.

— Какая вы красивая пара.

— Спасибо, — сказал Ник в тот же самый момент, когда я сказала:

— Мы не пара.

Мы сердито посмотрели друг на друга, а женщина молчала всю дорогу вниз.

#

— Я подумала, что будет весело взять мою машину, — сказала я, когда мы вошли в гараж.

— Зачем?

— Ну, это кабриолет, разве ты не думаешь, что будет весело?

Он посмотрел на меня.

— Почему в моем грузовике не будет весело?

— Что? — взвизгнула я. — Я имею в виду... ты все еще водишь тот грузовик? — я пыталась не звучать раздраженной из-за этого. Ведь существовало множество милых грузовиков.

— Ты ведь помнишь. Мой грузовик. Он еще сослужит мне хорошую службу.

Я слегка споткнулась.

— Ты все еще водишь тот же самый грузовик?

— Он недостаточно хорош для тебя? — он проверял меня. — Ты всегда ненавидела его, да?

— Я не ненавидела его, просто... — я тяжело вздохнула. — Все в порядке. Грузовик подойдет.

— Хорошо.

Я следовала за ним через ряд автомобилей, оглядываясь в поисках грузовика, но не видела его. Я уже собиралась спросить, где он, когда Ник подошел к машине, накрытой огромной бежевой тканью.

— Что там? — Не может быть, чтобы его старый пикап был под этим брезентом.

Ник опустил свою сумку, поставив рядом с ней переносной холодильник. Затем он начал срывать брезент, демонстрируя красный, блестящий старинный автомобиль.

Я ахнула.

— Это твоя машина?

Ник рассмеялся.

— Я не езжу на ней каждый день, но подумал, что будет весело поехать на ней к Нони. Тебе нравится?

— Да! — Я провела рукой по округлому боку, восхищаясь белыми шинами.

— Она прекрасна! Что это за марка?

Ник открыл багажник.

— «Меркури Монтерей» 1954 года.

— У нее тоже откидной верх? — я провела пальцами по крыше.

— Да. — Он положил брезент в багажник и потянулся за моим чемоданом. — Она достаточно красива для тебя?

Я передала чемодан и шлепнула его по руке.

— Ты сказал мне, что у тебя все еще есть твой грузовик!

Он ухмыльнулся, кинул свою сумку в багажник и закрыл его.

— И ты поверила мне.

— Ну, боже мой, ты обожал эту глупую машину. Ты на самом деле избавился от нее?

— К сожалению, да. — Ник обошел и открыл для меня пассажирскую дверь, прежде чем расположил холодильник на полу под задним сиденьем. Я скользнула на кожаное сидение, удивляясь, насколько здесь было просторно, какой здесь большой руль, и как все блестело.

Я чувствовала себя ребенком, который впервые катается на колесе обозрения — мои внутренности подпрыгивали от возбуждения. Ник залез в машину, завел двигатель и отцепил рычаг, который соединял верх с лобовым стеклом на его стороне.

— А теперь здесь, — и проделал то же самое на моей стороне.

Ник опустил верх, который сложился на заднем сидении, как и на моей машине, и вышел, чтобы закрепить навес. Через несколько минут мы были в пути.

Мне было сложно сдержать улыбку, когда мы ехали под утренним июльским солнцем. Я наклонила голову и слушала радио, работающее с помехами, и громкий гул двигателя, когда мы ехали по направлению в Индиан Вилладж, находясь в восторге от всех взглядов, которые мы получали от людей на улице или в других машинах. Кто-то махал нам, кто-то просто улыбался, и было легко увидеть, что вид красивой отреставрированной машины, мчащейся по дороге, делал людей счастливее.

Я тоже была счастлива.

Примерно через пятнадцать минут мы повернули на Ирокез-стрит, и нервозность смешалась с моим возбуждением. Я переплела пальцы, поглядывая на Ника. Что если он решит, что я сошла с ума? Что, если его реакция будет такой же, как и у моих родителей? А вдруг он скажет мне, что ни при каком раскладе, такая девушка как я, не должна покупать такой большой старый дом, который требует так много работы? Может, я не должна была привозить его сюда.

Мгновенно мне стало противно: почему меня так сильно заботит, о чем он подумает?

— Это он? — спросил он, когда мы приблизились. — Тот с вывеской?

— Да. — Черная ауди моего агента была припаркована на улице. — Ты можешь встать на подъездную дорожку. Никто здесь не живет.

Ник заехал на подъездную дорожку, и мы вышли. Линда, мой агент, направилась к нам. Она была высокой и стройной, с темной кожей и большими карими глазами, всегда одетая в безупречные костюмы и соответствующие туфли на каблуках.

— Коко, — она предложила мне свою руку. — Доброе утро.

— Доброе утро, Линда. Этой мой друг — Ник Лупо. — Она тоже взяла его руку, задумчиво склонив голову.

— Вы Ник из «Бургер бара»?

Он кивнул.