Forever is not enough (СИ)

Раньше Эллана и не понимала, как опасно живет их свободная семья. Ведь эванурисы могут вот так же проехать мимо и напороться на их след, могут увидеть чью-то стрелу, учуять резкий запах бальзама дряхлеющей Хранительницы. Она закрыла глаза, вспоминая клан, сородичей, что вечно были ею недовольны… А открыла их уже когда Синтар потряс ее за плечо возле входа в поместье Митал.

Последнее, что Эллана помнила, это рывок. Бессознательный, но до жути резкий. Она поднялась с места, прежде чем один из братьев успел остановить повозку и пустилась прочь. Здесь не было забора, она не помнила пути обратно, но точно знала, что нужно уходить. Жаль только, что уйти ей не дали. Фен’Харел, поймавший девушку за руку, был к этому готов.

Тем временем клан Лавеллан двигался все дальше. К северу. Воздух на их пути холодел, эльфы надевали ботинки, чтобы не застудить почки, легкие, да и головы. Но сородичи девушки шли медленно, то и дело останавливались. Нет, им вовсе не нужна была частая передышка, просто старая Хранительница все медлила, надеясь, что ее Первый вот-вот вынырнет из-за угла, догонит клан в своем путешествии, смирившись с горькой для всех них утратой.

Только Шартан не спешил возвращаться к матери и друзьям. Он просыпался ранним утром, осматривая пещеру. Каждый раз юноша боялся, что медведи вернулись и уже разделались с его белошерстной галлой, одолженной у соплеменников на время. Эльф в очередной раз разрисовал лицо, вспоминая валласлин одного из рабов, увиденных им на рыночной площади, и отправился в город, закутавшись в длинную и непрозрачную черную шаль.

На этот раз он посетил южную часть города, взошел на помост в пропахшем солью порту и опросил почти всех местных рыболовов. Те только мотали головами, переглядывались, теребя длинные рваные уши. Они отчаянно пытались помочь, выудить из закоулков памяти хоть что-то, но каждый натыкался лишь на глухую непроглядную стену непонимания, невнимательности.

– Мой хозяин потерял рабыню. У нее оливковая кожа, большие зеленые глаза и шрам на шее. Вот тут, – говорил он, указывая на то место, где шея соединяется с ключицей. – Она новенькая, еще без валласлина.

– Без? Тогда пусть и не ищет, – ответил ему один мужчина. – Молоденькая, да? Ее наверняка уже забрали в какой-нибудь местный бордель, чтобы по улицам не шлялась. Они почти всех берут, а особенно молоденьких.

Эльф отшатнулся. Его гордячка-сестра никогда не пошла бы на такое. Если ее действительно прибрали к рукам для подобных целей… То Эллана, скорее всего, перерезала глотку себе или кому угодно постороннему, лишь бы ее посчитали слишком непокорной и дикой для таких утех. Тогда и искать ее среди живых – пустая трата быстротечного времени.

Однако Шартан все же решил проверить собственные догадки. Он узнал о местоположении ближайших борделей прямо там, у моряков. Они, конечно же, сами приходили туда только раз в год, в два, если повезет выловить пару монеток из воды или найти их оброненными на площади.

Рабам же не платят, их труд – безвозмезден. Жрицы любви все чаще услуживали тем самым «высшим» из рабов, которым хозяева отвели другую ступеньку у своих ног. Таких в городе было не много, около ста или двухсот, всех можно было запомнить в лицо при желании.

Первое заведение, встреченное юношей, имело гадкое название. «Влажный бутон». Приятный розовый цвет не сглаживал его мерзости, а за рюшками и кружевами пряталась вся мерзость этого местечка. Шартан поморщился, заметив девушку, выбежавшую на улицу за глотком свежего воздуха. Ее высушенные ярко-рыжие волосы были выкрашены в темный цвет, только корни выдавали ее, ногти на руках были обгрызены, а большие глаза заплаканы… Девушка не выглядела совершеннолетней, и эта слезинка у глаз словно делала ее чуточку моложе и игривей, как родинка, расположенная в крайне удачном месте.

– Ты не знаешь, поступали ли к вам новенькие? Ближайшие две недели, – заговорил юноша, обращаясь к ней.

– Не знаю, – ответила девушка, едва подняв глаза. – Если так хочешь, мы с тобой можем зайти и спросить.

Она заговорила не сразу. Сначала смерила эльфа взглядом, полным животного любопытства. В конце концов, когда Шартан принял ее щедрое предложение, та улыбнулась в ответ. У нее не хватало одного зуба, резца. Девушка тут же прикрыла рот рукой и смущенно отворила дверь перед незнакомцем. Интересно, часто ей приходилось смущаться этого изъяна и прятать его от заходящих в эту дверь?

Мерзость. И внутри бордель был таким же отвратительным. Дешевые с виду гипюровые шторки отделяли коридор от тесных комнат, но сквозь прозрачную ткань все равно видны были не только силуэты клиентов, но и все отвратительное действо. Потолки были низкими, у входа стояла парочка вышибал с крепкими ладонями и жадными взглядами. Девчонка проскользнула мимо них, кивнув в сторону Шартана, и его пропустила дальше, не задав ни одного вопроса.