Фонарь Диогена

– Поняла! – огрызнулась Вика и села, закинув ногу на ногу. Она понимала, что так вести себя нельзя, нельзя злить этого гамадрила, но поделать с собой ничего не могла – раздражал он ее до зубного скрежета. Гамадрил опять же не обиделся, вылупился на ее ноги и лоб в гармонь сложил. – Что уставился? Женских ног никогда не видел? – с вызовом спросила девушка.

– Ты коленку до крови расшибла, – кивнул в ее сторону Сева. – Перекисью надо промыть. Или подорожник приложить.

– Чего?! – Виктория не поверила своим ушам. – Подорожник, блин? Пошел ты знаешь куда со своим подорожником! Засунь себе его в задницу, гоблин! Че тебе надо от меня? Че ты тут из себя строишь? Трахнуть меня хочешь, да? Так давай, не теряйся, только без лирических отступлений, а то меня стошнит!

– Во дура, а! Давно себя в зеркале видела? Тоже мне, звезда пленительного счастья! – Бесов отвернулся и засуетился у самовара, разливая по чашкам чай.

– Что, я так плохо выгляжу? – растерялась Виктория.

– Жуть! Освенцим отдыхает, – сообщил Сева.

– Правда? – не поверила Вика, вскочила с дивана и уставилась на свое отражение в стеклянных дверцах комода. – Да, не фонтан, – согласилась девушка. – Ужас, летящий на крыльях ночи, – Вика изобразила этот ужас визуально, помахав руками, аки птица, показала своему отражению язык и отвернулась от комода.

– Вообще, что ль, не жрешь ничего? – поинтересовался Бесов, поставив на стол две чашки – в комнате приятно запахло мятой.

Вика уселась на стул. Сева сел напротив.

– Ага, с утра ничего не жру, а только блюю, – доложила Вика. – Меня одна девка из агентства, моделька, пилюльками для похудения угостила. Я одну схавала и чуть коньки не откинула. Да и вообще! Сплошные неприятности кругом… У нас показ был в одном клубе, эту модель, которая мне таблетки впарила, выбрали на дефиле, а меня нет. Я в клуб, где показ проходил, в качестве сопровождения заявилась, с твоим работодателем, к слову! И чего-то меня расколбасило после пары бокалов шампусика. Завидно стало: Ленка с Зойкой вечерние туалеты демонстрируют, гордые и неприступные все из себя, а я тут козлину старого развлекаю… Ой, извиняюсь, вырвалось, – смутилась Вика, наблюдая за реакцией Бесова – он остался невозмутимым. – Короче, я нажралась с горя, и меня на сцену понесло, чуть показ не сорвала, меня охранники с подиума снимали.

– Во дура! – порадовался Сева.

– Ага, – хихикнула Вика. – Затмение какое-то нашло. В итоге клиент потребовал неустойку у агентства. Каринка платить за меня отказалась, мужик рассердился и контракт с агентством расторг. Начальница меня уволила. Но это все фигня. Главное, что я жива осталась. В больнице откачали.

– Как, говоришь, ее зовут? – задумчиво спросил Бесов, хлебнув кипятка из чашки.

– Кого? – замерла Вика. – Ленку?

– Ее самую, – гоготнул Бесов, резко поднялся и вышел, но Вика успела заметить, как потемнели его глаза. Вике стало страшно.

– Эй, мавр! Ты куда это усвистел? – окликнула она его через минуту, застенчиво поковыряв ногтем стол. Ответом ей была тишина.

«Господи, зачем он о Ленке спросил? Он что… Что это он задумал?! Боже! – Вика округлила глаза и разгладила кулаком складки на лбу. – Неужели я нарвалась на Робин Гуда?» – ошарашенно подумала она, всхлипнула и уронила сентиментальную слезинку в чашку с чаем.

Скрипнула дверь, Робин Гуд вернулся, сел за стол, обнял ладонями чашку и задумчиво в нее уставился.

– Ну что? – нетерпеливо поинтересовалась Вика.

– Что? – не понял Бесов, оторвавшись от созерцания чашки.

– Куда ты ходил? – ласково спросила Вика.

– Отлить, – пожал плечищами Сева.

– Так я и думала! – фыркнула Вика и резко оттолкнула от себя чашку. Она опрокинулась, чай выплеснулся на столешницу, коричневая дорожка потекла в направлении Бесова и, пока Сева мучительно над чем-то размышлял, добралась до края стола и закапала ему на штаны. Бесов среагировал не сразу, некоторое время он пялился ошарашенно на Вику, когда же он наконец поднялся, то его брюки в районе паха обильно оросились чайком.

– Ой, – смутилась Виктория и вскочила. – Я сейчас все вытру!