Фолкнер

Образ Томаса Сатпена не раз оказывался предметом дискуссии Фолкнера со студентами, и писатель говорил о задачах, которые ставил перед собой, создавая фигуру Сатпена, и идеях, вложенных им в роман "Авессалом, Авессалом!". Во время одной из таких бесед Фолкнеру был задан вопрос: "Вы указывали на любовь, деньги и смерть как на три предмета литературы. Нет ли еще чего-то выше этого, как, например, в романе о Сатпене, который движим иными мотивами?" На это Фолкнер ответил: "Я имел в виду, что любовь, деньги и смерть являются костяком, на которых основывается сюжет. Они не имеют ничего общего со стремлением и конфликтами человеческого сердца. Но сюжет должен иметь какой-то костяк, а таким костяком оказываются любовь, деньги или смерть. В случае с Сатпеном ему нужны были деньги, чтобы удовлетворить свое стремление. А предвидение смерти побуждало в нем торопливость, стремление быть совершенно безжалостным, чтобы успеть сделать все, пока он может. Любовь также была частью его конфликта. Сын был ему нужен, конечно, из тщеславия. Но тщеславие еще не все. Вы вынуждены любить то, что составляет предмет вашего тщеславия, то, чем вы можете гордиться. Это должен был быть его сын, он ведь мог и усыновить ребенка. Но этого ему было недостаточно, это должен был быть его сын, которым не только можно было бы гордиться, но который будет представлять его кровь, его страсть".

История возвышения и гибели Томаса Сатпена неразрывно связана в романе с историей американского Юга. Фолкнер показывает, что трагедия американского Юга началась не с конфликта с Севером и не с намерения южных штатов отделиться, что корни ее уходят в далекое прошлое — когда первый негр был высажен на американский берег и превращен в раба.

Преступления рабовладельческого Юга и после ликвидации рабовладения тяжким грузом лежат на новых поколениях южан, порождают чувство вины, бессилия.

Преступления Томаса Сатпена страшным проклятьем ложатся на его потомков. Но в отличие от его нравственной слепоты его дети зрячие, они испытывают чувство вины, свою моральную ответственность.

Генри Сатпен убивает своего брата Чарльза Бона, будучи не в силах преодолеть табу расовых предрассудков, но в течение всей своей последующей жизни его мучает чувство вины. Никто не знает, что он делал все те долгие годы, которые последовали за его бегством из Джефферсона. Подобно многим южанам, героям других фолкнеровских романов, Генри словно и не существует в настоящем, он становится призраком, поглощенным трагедией прошлого. В конце концов после многих лет скитаний Генри возвращается в полуразрушенный родной дом, где живет к тому времени только старая мулатка Клитти, чтобы умереть здесь, скрываясь от людских глаз.

Его сестра Юдифь оставшиеся годы посвящает тому, чтобы хоть как-то искупить преступления отца. После смерти отца она посылает Клитти в Новый Орлеан, где та разыскивает сына Чарльза Бона от его жены окторунки и привозит его в дом Сатпенов, чтобы он там рос и воспитывался. Но и над этим мальчиком, а потом взрослым человеком тяготеет проклятье расовых предрассудков и преступлений. В обществе, которое отрицает за негром равенство с другими людьми, Чарльз Этьен оказывается одновременно и негром и белым, и в то же время ни тем, ни другим. Он не принадлежит ни к одной из социальных групп, изолирован от всех. Его реакция на это двойственное положение в жизни принимает характер резкого отрицания принадлежности к белому обществу. Он демонстративно отказывается от всякого наследства Томаса Сатпена, селится в хижине среди негров и женится на самой негроидной женщине, какую только мог найти.

Жестокая ирония судьбы заключается в том, что последним единственным потомком Томаса Сатпена, так мечтавшего создать династию, оказывается полуидиот-негр, сын Чарльза Этьена, который в конце концов сжигает этот старый полуразрушенный дом.

"Является ли Сатпен совершенно извращенным человеком или его нужно жалеть?" — спросили однажды у Фолкнера. На это писатель ответил: "На мой взгляд, его надо жалеть. Он не извращенный человек — он аморален, он жесток, он абсолютно эгоцентричен. На мой взгляд, его надо жалеть, как надо жалеть каждого, кто игнорирует человека, кто не верит, что принадлежит к семье человеческой. Сатпен не верит в это. Он собирается получить то, что ему хочется, потому что он достаточно сильный, а я полагаю, что подобные люди рано или поздно гибнут, ибо человек должен принадлежать к семье человеческой, должен нести свою часть ответственности за семью человеческую".

В этих словах выражен гуманистический пафос романа — нельзя игнорировать человека, его личность, каждый должен нести свою часть ответственности за семью человеческую.

12. Развенчание легенды

8 декабре 1935 года в семье Фолкнеров произошла трагедия. Косвенным виновником случившегося считал себя Уильям. Это он привил свою любовь к авиации младшему брату Дину, оплачивал его уроки и тренировки. В конце концов Уильям купил Дину самолет, и тот стал профессиональным летчиком.