Фолиант смерти

Пожилой Зрячий приходил еще раз – пытался вызнать, где приятель Джейсона спрятал хозяина трактира. Естественно, художник ничего ему не сказал – потому что не знал и даже не предполагал. Кирасир не поверил и пригрозил, что за ложь привесит Ханту годика три-четыре.

Он не знал, что для Джейсона эти угрозы были пустым звуком.

Художники, писатели, да и вообще – творцы, не те, что рисуют за деньги или пишут оды во славу клиентов, а настоящие, искренние, – их частенько бросает из крайности в крайность. То они веселы, то тут же грустны. Или наоборот.

Джейсон же был абсолютно равнодушен. Он уже смирился с мыслью, что скоро его вздернут, или четвертуют, или обезглавят… или оставят сидеть здесь до самой смерти… Смирился с мыслью, что скоро умрет.

И равнодушие полностью овладело им. Зрячий мог сколь угодно долго угрожать ему лишними годами заключения – Хант оставался бы таким же вялым, даже если ему объявили бы о завтрашней казни.

Сейчас он сидел на нарах и пытался заглянуть вдаль.

Просто, от нечего делать.

Художник не искал путей к отступлению, лишь коротал время.

Так и проходило мгновение за мгновением, минута за минутой, а он не двигался – сидел на нарах и смотрел на дверь.

Он ничего не ждал.

Просто убивал время до следующего визита кирасира.

* * *

Следующий день ничем не отличался от предыдущего – Жагр снова наведался к Зрячим, снова получил от ворот поворот и снова не решился представиться и разузнать, что же такое происходит в замке Ордена.

Он снова сидел у камина и размышлял.

Возможно, кто-то узнал о том, что Мортимер якшается с частным сыщиком, и доложил куда следует, а в верхах в связи с этим решили понизить Джонса или даже выгнать его.

Так что, вполне возможно, приятель гарра сейчас сидит дома и пытается решить, что делать дальше и как теперь зарабатывать на кусок хлеба.

Не мешает проверить это догадку и заглянуть к Джонсу в гости… но риск слишком велик. Зрячие вполне могли выставить наблюдателей и велеть им задерживать любого, кто сунется к дому Мортимера.

Вот это и смущало Паттерсона.

Во-первых, у него не было лицензии. Частных сыщиков Зрячие не любили, но с теми, кто работал официально, ничего сделать было невозможно… А вот на гарре они вполне могли отыграться, а потом еще и упечь его в тюрьму лет эдак на пять – чтобы другим неповадно было.

Это, естественно, в планы сыщика не входило.

Поэтому он решил пока что обождать с визитом к Джонсу и попытаться вытянуть информацию из Даса.

А там, глядишь, и Мортимер не понадобится…

Он так ни разу и не вышел из дому, даже на крыльцо. Просидел весь день в любимом кресле, временами дремал, временами что-то читал или листал подшивки старых дел.

Ублюдок должен был объявиться только назавтра.

* * *

Экипаж покидал город на рассвете, чтобы не привлекать лишнего внимания. Иначе любого горожанина весьма удивило бы конное сопровождение – вооруженные короткими мечами и арбалетами слуги числом шесть.

Пока же на улицах было тихо и безлюдно. Марк углядел пару зевак, но они, скорее всего, только что выбрались из канавы, где провели ночь после веселого гулянья в трактире – платья их были грязными, а лица хмурыми.

Убрав руку от шторы, Бойз залез в карман и извлек оттуда кружевной платок с вышитыми в углу буквами – «Д.М.».

Это был подарок Джулии.

«На удачу», как выразилась девушка.

Взгляд ее в тот момент выражал тревогу, поэтому Марк ободряюще улыбнулся и, спрятав платок в карман, поблагодарил наследницу графа за заботу. Затем сыщик пожал руку самому Джону Малкому и заверил, что обязательно вернется в Сартон с трафаретом Малеро.

На том проводы закончилось, и Марк следом за Камнеглотами скрылся в карете. Кучер – кстати, тот самый, что едва не переехал сыщика парой дней раньше, – щелкнул кнутом, и экипаж тронулся с места.

Бойз смотрел в окно на машущую Джулию и улыбающегося графа, покуда это не стало абсолютно невозможным. Камнеглоты все это время о чем-то оживленно беседовали и временами смеялись.

Они уже подъезжали к северным воротам, когда карета резко затормозила – так резко, что Марк кубарем полетел с лавки прямо в объятия к дворфам.

Снаружи послышалась ругань – Бойз сразу узнал голос кучера.

Ему отвечал кто-то, и этот голос также показался Марку знакомым.

Посему он спешно поднялся, отряхнулся и решительно распахнул дверь кареты.

Слух не подвел Марка: кучер ругался с госпожой Гарт, матерью покойной Марты.

Завидев сыщика, она воскликнула:

– Господин Бойз, вы ли это?!

– Приветствую вас, госпожа Гарт, – сказал Марк и, спрыгнув на мостовую, подошел к женщине вплотную, после чего прошептал:

– У меня для вас новости. Давайте чуть отойдем, прежде чем я продолжу.

И добавил, уже громче:

– Барри, подожди меня чуток, я мигом.

Кучер кивнул. Сыщик ему, судя по всему, сразу не понравился, но он не мог нарушить приказ графа и потому подчинялся Марку, хоть и с явной неохотой.

Тем временем госпожа Гарт и Бойз уже отошли на достаточное расстояние от кареты и остановились возле здания, принадлежащего некоему Вилли Понку, местному сапожнику.